Целую неделю знакомые Виталия Флеганова и журналисты безуспешно пытались с ним связаться. После митинга 26 марта, на котором Нацгвардия задержала шестерых манифестантов и избила представителя прессы, люди в штатском попытались увезти Флеганова в неизвестном направлении. Однако им помешали соседи, которые вызвали наряд полиции. Чудом избежав похищения, организатор протестной акции какое-то время решил пожить в безопасном месте, а чтобы его сложнее было найти, отказался от использования средств связи. Тем не менее «Чернике» удалось выйти на Виталия Флеганова и задать ему несколько вопросов.
— Виталий, что было после митинга на площади Кирова, кто и куда вас хотел увезти?
— Когда я пришел домой и почитал [новости в интернете] по поводу задержанных, я решил выйти в магазин. Поскольку никаких препятствий по пути не было, я подумал, что все нормально и можно спокойно перемещаться по городу. Но я ошибся. Когда я подходил к дому, около подъезда стоял мужчина, который помешал мне пройти в подъезд. Потом к нему подошли еще трое. Я так понял, что они подчинялись его командам.
Тот человек, что меня первоначально остановил, схватил меня за руку и не давал пройти ни в подъезд, ни уйти от подъезда. Силовым приемом мне фактически мешали передвигаться. Это продолжалось около 20 минут, пока не подъехала полиция. Ее вызвали соседи, которым я очень благодарен за то, что они не остались равнодушны и помогли в такой ситуации. Когда полиция приехала, к ней подошел «главный». В это время остальные продолжали меня удерживать. Они блокировали меня около подъезда, между поручнями — стояли с двух сторон и мешали пройти.
Пообщавшись с «главным», полиция отпустила этих людей, а я был доставлен нарядом ППС в участок на Кургане (видимо, имеется в виду УМВД по Петрозаводску в Курганском проезде. — Прим. авт.). Полицейские оказались по общению достаточно хорошими людьми. У меня к ним нет претензий, за исключение того, что они не задержали тех людей. Но полагаю, что у полиции были веские основания для этого.
— В полиции вам не сказали, что это были за люди, или может быть, они сами как-то представились?
— Я пытался с ними говорить. При любой возможности, когда кто-то входил или выходил из подъезда, я требовал, чтобы они предъявили документы. Но они отвечали, что не обязаны этого делать. Я пытался задавать им разные вопросы. Спрашивал, например: «У вас, наверное, зарплата маленькая, раз вы на такие вещи идете?» А когда «старший» звонил водителю и говорил: «Подъезжай скорее, а то тут кипиш начинается», я предположил, что у него, может быть, нет денег на бензин. Они отвечали на это односложно, что зарплаты им хватает и на бензин деньги есть. Тем не менее это тянуло время, а сам диалог позволял мне не нервничать. Это очень важно — не показывать свой страх.
— А вы не предполагаете, кем могли быть люди?
— У меня есть догадки, которые основываются на косвенных признаках. Я полагаю, что это была все-таки ФСБ. Но никаких точных подтверждающих сведений у меня нет.
— Просто такие задержания может проводить и центр по противодействию экстремизму МВД Карелии, так называемый центр «Э».
— У меня есть опять же свои догадки, что это были именно сотрудники ФСБ.
— Они не пытались на вас давить, заставить замолчать при задержании?
— Пытались, но очень вяло. У них это не получалось. Кстати, в ходе нашего диалога выяснилось, что они меня хотят вывезти в какое-то непонятное место. Но им помешало то, что машина не приехала вовремя. Если допустить, что это была ФСБ, то это какая-то полная деградация. По идее, они должны такие операции совершать очень согласовано и организовано. Но в данном случае никакой организации не было. Машина так и не подъехала — приехали сотрудники ППС. Это самое комичное.
— Что было с вами на Кургане, для чего вас туда доставили сотрудники полиции?
— Меня опросили по поводу митинга, я написал небольшое объяснение и сослался на 51 статью Конституции, позволяющую отказаться от дачи показаний. В это время подъехали мои защитники, мы вместе пообщались с сотрудниками полиции и меня отпустили.
Домой [после этого] я не пошел. Была вероятность, что не эти, так другие люди попытаются сделать то же самое. Поэтому на некоторое время я остался в другом месте без средств связи и при первой возможности сообщил знакомому, что со мной все в порядке.
Причина, почему я до сих пор не нахожусь дома, в том, что рядом с моим домом периодически появляются подозрительные лица, которые, видимо, следят за моим передвижением. Я нетрусливый и не боязливый человек, но ради своей безопасности я пока принял такое решение (пожить в более безопасном месте. — Прим. авт.).
— А какова судьба остальных задержанных?
— Без средств связи я сейчас знаю меньше, чем то, что, очевидно, есть в интернете. Знаю, что задерживался человек из «Артподготовки» (Евгений Владенков. — Прим. авт.), ему вменяют уголовное нападение на полицию. Если у них есть подтверждающие это видеозаписи, пусть опубликуют. Надо, чтобы расследование проходило максимально публично. Потому что со стороны полиции тоже было много нарушений, но почему-то они менее активно расследуются.
У полицейских, в частности, не было значков, они начали незаконные задержания и было еще нападение на журналиста. Это очень резонансная тема. Потому что журналист не является участником публичной акции, он предает гласности те события, которые происходят. Нападать на журналиста — это хамство, это варварство. Я надеюсь, что этого сотрудника Национальной гвардии будут судить, а начальник управления Росгвардии по Карелии не будет скрывать своего человека в таком достаточно позорном для мундира деле.
— Но насколько я понимаю, пока, напротив, пытаются привлечь не сотрудника Росгвардии, а вас по статье 20.2 административного кодекса за нарушение порядка проведения митингов.
— Это довольно-таки странно. Потому что [в действительности] я не являюсь организатором митинга, я — заявитель. Более того, я являюсь заявителем согласованного митинга. Но раз митинг не согласовали, то я не являюсь ни заявителем митинга, который прошел в Гайд-парке (площадка, где можно проводить митинги до 100 человек без согласования. — Прим. авт.), ни организатором соответственно.
— А чем сейчас занимается полиция, ведет расследование?
— Они опрашивают участников митинга. Со мной процессуальные действия пока закончились в тот момент, когда я был доставлен в отделение полиции на Кургане и дал небольшие показания.
— Впереди вас, вероятно, ждет суд?
— Скорее всего, так и будет. По этой статье предусмотрен штраф до 20 тысяч и арест до 15 суток. Я, в принципе, готов к любому исходу.
