На прошедшем заседании карельского парламента были приняты поправки в республиканский закон «О местном референдуме в Республике Карелия».
Они подготовлены в целях приведения нашего закона в соответствие с федеральным. Например, уточнен порядок осуществления закупок товаров, работ, услуг, связанных с проведением местного референдума. Было добавлено положение об использовании во время местного референдума электронного бюллетеня. Ничего необычного, обычная рутинная депутатская деятельность.
Возникает только один вопрос – а зачем и для кого готовились и принимались эти поправки? Кто помнит, когда в Карелии по инициативе группы избирателей проходил хоть один настоящий местный референдум? Что, по теории, является «одной из форм прямого волеизъявления граждан по наиболее важным вопросам местного значения, осуществляемым посредством голосования граждан, обладающих правом на участие в референдуме». Когда в нашей республике, в каком-нибудь муниципальном районе или сельском поселении собиралась общественность и сама, без республиканского начальства, хоть что-то решила?
Попытки проведения подобного всенародного голосования были. Например, относительно недавно жители Кондопожского района хотели провести местный «форелевый» референдум, но власти отказали людям в праве высказать своё мнение по вопросу, выращивать ли красную рыбу рядом с деревней Ватнаволок. Несмотря на то, что «каждый гражданин Российской Федерации или группа граждан, вправе образовать инициативную группу по проведению местного референдума в количестве не менее десяти человек, имеющих право на участие в местном референдуме, для выдвижения инициативы проведения местного референдума и сбора подписей в ее поддержку». Право есть, оно записано в законе. Но реализовать его невозможно. В этом вся «прелесть» наступивших в России более 30 лет назад свободы и демократии.
За последние несколько десятков лет можно вспомнить лишь некоторые курьезы. Например, в 2017 году, во время последних губернаторских выборов в Беломорском, Кемском, Олонецком и Питкярантском районах самой властью были организованы местные референдумы. Судя по всему, делалось это исключительно с целью повышения явки на выборах Артура Парфенчикова.
Так, в Беломорске люди голосовали по вопросу строительства нефтеперерабатывающего завода. 72 процента беломорчан высказалось за возможность такого строительства. Прошло пять лет, завода нет. Тогда зачем все это было? Зачем было обманывать избирателей?
Местный референдум на территории Кемского района по вопросу строительства морского порта тоже завершился положительным отзывом местных жителей. И что там с портом? Сообщают, что планы его строительства до сих пор прорабатываются. Конечно, можно сослаться на тот факт, что согласно региональному закону о референдумах, свой голос на тех голосованиях должны были отдать более 50 процентов от общего числа избирателей. А на референдум в Кеми и Беломорске людей пришло меньше. Но зато в Олонце дружно проголосовали «за» по вопросу возобновление работы городского кинотеатра. Он работает, однако в решении этого вопроса точно можно было бы обойтись и без организации массового голосования.
Все эти потешные по своей сути голосования лишь доказывают тот факт, что реально закон о местном референдуме в Карелии не работает. Совсем не работает. Но нынешние депутаты карельского парламента вместо того, чтобы разобраться в проблеме, с самым серьезным видом принимают какие-то бесполезные поправки. С таким же успехом они могли бы устанавливать порядок организации всенародного голосования для будущих колонистов Марса.
