Все происходящее в России в последние полтора десятка лет напоминает мне Изумрудный город. Помните, все его жители ходили в зеленых очках, и их город представлялся им изумрудным? Своего Великого и Ужасного Гудвина они давно не видели, а Элли с ее попутчиками он представал то живой головой, то огненным шаром, пока его не напугала маленькая собачка. Великий и Ужасный Гудвин оказался маленьким, старым человечком с морщинистым лицом.

«Заметьте, – сказал тогда Гудвин. – Никто, никто в мире не знает, что я – великий обманщик, и мне многие годы приходиться хитрить, скрываться и всячески дурачить людей. А вы знаете, это нелегкое занятие – морочить головы людям. И, к несчастью, это всегда раскрывается».

Я не знаю, когда люди в нашей стране избавятся от зеленых очков и поймут, что живут отнюдь не в Изумрудном городе, которым управляет Великий и Ужасный Гудвин. Но это неизбежно произойдет, как уже не раз бывало в истории, когда огромные потрясения или крайняя нужда заставляли целые страны переосмысливать свои национальные ценности, или точнее сказать – то, что жителям этих стран представлялось как их национальные ценности.

Плакат времен Перестройки. Фото: sovposters.ru

Германия прошла через это осмысление в 1945 году и смогла не только построить новую, вполне благополучную страну – на новых демократических ценностях, но и объединить немецкий народ, разделенный по итогам мировой войны государственной и идеологической границами. У России был такой шанс в 1991-м, но страна им не воспользовалась, оставшись на руинах бывшей советской империи – с советским мышлением. И едва ли не все, чем гордятся сегодня россияне – это победы и достижения ушедшей эпохи. В войне, в космосе, в спорте, а стоит отъехать за несколько сотен километров от башен московского кремля, и погрузишься в российское бездорожье и нищету, которые не изменились, кажется, еще с досоветских времен.

Мое поколение называют «последним поколением «застоя». Я пошел в первый класс, когда в бывшем Советском Союзе была принята «брежневская» Конституция, законодательно закрепившая «руководящую и направляющую роль» Коммунистической партии, а окончил школу, когда в стране начались первые массовые демократические митинги 80-х. Помню, какой неподдельный ужас у педагога на уроке обществоведения вызвала фраза одного из моих одноклассников «Коммунизм – это утопия», а всего через несколько лет новая российская политическая элита предпочитала не вспоминать о своем членстве в КПСС.

Помню я и затяжные трансляции речей Брежнева, стопки его книг в школьной библиотеке, которые спустя всего пару лет после смерти генсека выносили в макулатуру. Я держал в руках списки запрещенных рок- и поп-групп, чьи записи не должны были звучать на дискотеках, и карманный Новый Завет, который нельзя было провозить через границу, как, впрочем, и «Плейбой». И я никогда не забуду, как спускали флаг этой «империи зла», уничтожившей миллионы людей, ради своих химер.

Плакат времен Перестройки. Фото: sovposters.ru

Лет сорок назад казалось, что это навсегда, и очередной Кощей, властвующий над безмолвным покорным народом, – бессмертен. Но ни у одного, даже самого могущественного диктатора нет никакой волшебной утки, и рано или поздно его ждет такой же бесславный финал, как всех советских генсеков. А секрет могущества Великого и Ужасного Гудвина – отнюдь не утка, ядерный чемоданчик или нефтяная труба, а зеленые очки, которые жители Изумрудного города по собственной воле надели на свои глаза.

Причем, даже в мире уже знают, что это – великий обманщик. Но население Изумрудного города все еще ждет от него чудес и никак не желает избавляться от зеленых очков…