Он стал первым карельским журналистом, арестованным за свои публикации в социальных сетях. Около трех месяцев назад Вадим Штепа обосновался в Эстонии, где, по его собственным словам, может писать совершенно свободно, не опасаясь быть подвергнутым административному или уголовному преследованию. «Черника» взяла интервью у человека, которому, по утверждению губернатора Александра Худилайнена, «не будет воли ни в Петрозаводске, ни в Карелии».
– Вадим, в последний раз мы виделись с тобой в начале декабря прошлого года, сразу после твоего ареста. Ты спешил на семинар в Германию, но я думаю, многие твои друзья и знакомые понимали, что ты уезжаешь из страны надолго. Как ты попал в Эстонию и чем ты сейчас занимаешься?
– Знаешь, совсем не собирался уезжать надолго. Но тут сама обстановка вынудила. Когда в стране сажают за туристические фотографии, не хочется быть жертвой этого абсурда. На мой взгляд, Худилайнен просто «расчищает поляну» перед выборами. Чтобы никакой критики не было. То ли он получил такой указ «сверху», то ли сам старается, не знаю. Но ситуация в сегодняшней Карелии – абсолютно ненормальная и репрессивная. Два бывших сенатора сидят, из Финляндии пытаются вытащить главного карельского «яблочника», чтобы тоже посадить. Это какой-то бред для нашей традиционно свободомыслящей республики.
А в Эстонию я попал совершенно случайно. Мой давний друг, политолог Пол Гобл, порекомендовал мне именно эту страну в случае политических преследований на родине. И вот пришлось воспользоваться его рекомендациями.
– Обращался ли ты за политическим убежищем?
– Нет. К просителям убежища сейчас в Европе относятся весьма сдержанно, мягко говоря. Кроме того, по моральным соображениям, я и сам не хочу сидеть на шее у эстонского налогоплательщика. Я подписал контракт с одним эстонским университетом – буду писать им аналитические работы.
– Аналитика касается ситуации в России или университет заинтересовался твоими регионалистскими взглядами?
– Это трудно разделить. А разве мои регионалистские взгляды не касаются ситуации в России? Я думаю, что борьба за региональное самоуправление в России будет только возрастать – причем не только в республиках, но и в областях. Я вообще полагаю, что все регионы в России должны стать республиками. Это и будет полноценная федерация.
– Продолжаешь ли ты сотрудничество с теми изданиями, для которых ты писал в России?
– Конечно, я продолжаю сотрудничество с теми изданиями, для которых писал раньше. Но это не только российские издания. Забавно, что своими публикациями я «эмигрировал» уже давно. Меня публикуют в Штатах, Польше, Литве, Латвии, Эстонии, Финляндии. В России за последние годы я мог свободно высказываться только на Forbes.Ru и у тебя в «Чернике».
– Ты сказал, что к просителям убежища в Европе сейчас относятся «сдержанно». А заметен ли в Эстонии приток беженцев, и как реагируют на них эстонцы?
– Если ты имеешь в виду арабских беженцев, я их практически не замечаю. Несмотря на то, что Эстония – член ЕС, она не слишком «политкорректничает». И я в этом абсолютно согласен с эстонскими политиками.
– Как ты себя ощущаешь в Эстонии? Как я понял по твоим заметкам в социальных сетях, у тебя больше сложилось взаимопонимания с эстонцами, чем с местной русской общиной.
– В Эстонии я ощущаю себя как в настоящей Карелии – которой мы могли бы быть. В повседневном общении меня очень радует спокойствие и вежливость, от которых почти отвык в нервозной России.
Да, я нахожу гораздо больше взаимопонимания с эстонцами, чем с местными русскими. Многие местные русские – к сожалению, жертвы кремлевской телепропаганды, унылые «ватники». Мне с ними общаться неинтересно. Творческие деятели Эстонии, которые стремятся развивать и продвигать свою маленькую страну, вызывают у меня гораздо большую симпатию.
– Как тебе показалось, какой воспринимают эстонцы Россию? Ощущается ли в Эстонии «восточная угроза»?
– Конечно, ощущается. Дикая телепропаганда, которая насаждает сознание эпохи СССР, хотя времена уже давно изменились. Но вот какой-то бытовой русофобии я совершенно не заметил. Обычно я начинаю диалог по-английски, но потом меня вежливо просят перейти на русский. Большинство эстонцев отлично понимает русский. Хотя я отдаю себе отчет, что если мне придется здесь задержаться, я конечно должен буду освоить эстонский язык. Впрочем, многие слова уже и сейчас кажутся знакомыми – помнишь же, что в Петрозаводске были везде финские надписи? А финский и эстонский очень похожи.
– Следишь ли ты за тем, что происходит в Карелии? И, кстати, есть ли у эстонцев интерес к ситуации в нашей республике?
– Конечно, слежу. К счастью, сейчас нет никаких информационных барьеров. Но события в моей родной республике удручают. Вот только что состоялся съезд карелов. Но он оставил впечатление, что карелы – это какие-то фольклорные персонажи, которые озабочены лишь языком и плясками. А живое, настоящее национальное движение, прежде всего, поставило бы политический вопрос – мы сами хотим избирать главу своей республики!
Эстонцы, конечно, интересуются происходящим в Карелии. Но с некоторым дружественным сожалением. Не знаю, можно ли это опубликовать на «Чернике», но эстонцы выиграли свою Освободительную войну 1918-1920. Поэтому у них сознание иное. А карелы, к сожалению, проиграли…
– Как я понимаю, твой отъезд в Эстонию – это надолго, но не навсегда?
– Я готов хоть завтра вернуться в Карелию, если будут выполнены три условия. Первое – Худилайнен уходит в отставку, и мы сами избираем главу своей республики. Второе – в Республике Карелия реально гарантируется свобода слова, как и положено по Конституции. Третье – отделы «Э» при МВД ликвидируются и закрываются – как антиконституционные цензурные учреждения.
И кстати – я очень благодарен коллегам из Союза журналистов, которые подписали письмо в мою поддержку.
