Недалеко от нового моста, соединяющего Крым и Кубань, шли съёмки новой романтически-патриотической комедии «Крымский Крым». Режиссёр Кио Тигранян только что получил на неё от Фонда кино сто миллионов рублей и был озабочен тем, чтобы истратить из них как можно меньше.
— Камера! Мотор! Все падаем в крымскую грязь и весело, счастливо барахтаемся в ней! — скомандовал он в мегафон, и тут же актёры Кононенко, Пузанова, Сиделов и Шлица ринулись выполнять его пожелание.
— Мало позитива! Мажем друг друга грязью! Наслаждаемся ей! — подбадривал актёров Кио, развалившись в удобном шезлонге.
Спустя пятнадцать минут пожилой актёр Сиделов неожиданно насупился и спросил у режиссёра:
— А почему мы репетируем эту сцену уже четвёртый день? Нас, на минуточку, обещали снимать в Ялте и Коктебеле! Мы все категорически против! Я уже не мальчик, мне шестьдесят два года!
— Так заодно и подлечитесь! — захохотал режиссёр. — Это ж не грязь, это панацея! Ее можно мазать на хлеб и есть! Я вообще сперва хотел назвать фильм: «Крым. Из грязи в князи»!
Он ещё хотел добавить: «Потому что копошиться в грязи — это бесплатно, старый ты болван», но, конечно же, промолчал.
Рядом, в столь же комфортабельном шезлонге, с интересом наблюдала за ходом съёмок звёздная жена режиссёра — Сима Маргаринова.
— Симочка, ангел мой, — обратился к ней Кио. — Тебе не кажется, что начинать фильм со слов «Здравствуй, жопа — новый мост!» — это перебор? У нас же семейная комедия!
— Народу нравится брутальный юмор, — парировала Сима. — И затем, это говорит бригадир, а с него что возьмёшь? Тебя же не смущает его шутка «Приходи, Маруся, с гусем — блуд потешим и закусим?»
— Ну, хотя бы вот эту частушку убери, — безнадёжно сказал Кио. — «Не смотри ты на рубаху, а смотри на забабаху».
Сима моментально окрысилась:
— Будешь трогать мой текст, я выкину все эротические сцены со Шлицей! А их, между прочим, восемь! Она до того уже в роль вошла, что вчера на общий ужин пришла голая! Думаешь, я не вижу, как ты на неё смотришь? Как на горячий лаваш! Кстати, какой у неё гонорар?
— Ну все, Симочка, все, — забормотал режиссёр смущённо. — Не будем раздувать из Шлицы слона. Гонорар я ей не платил, сказал, что взамен этого ее в следующий раз снимут в Голливуде.
— Ты с ума сошёл? Кому она там нужна, плоскогрудая?
— В этом и фишка! — хитро подмигнул Кио. — Я уже договорился, что ее возьмут на роль попрошайки в Бол-ли-вуде! В Индии! А ей потом скажем, что она ослышалась!
— Голова! — одобрительно протянула Сима и, дотянувшись, чмокнула супруга в лоб.
— Далее! — радостно продолжал Кио, заглядывая себе в кондуит. — Вся строительная техника для фильма — предоставлена бесплатно! Массовка — работает за еду! Для сцены с арбузом — арбуз украли прямо с бахчи! В сцене, где Гагик катает американку на мотоцикле — мотоцикл взяли под честное слово! А это означает, что мы сэкономили девяносто семь процентов сметы!
Настроение его стремительно улучшалось.
— Кио Эдмундович, — уныло сказал из грязи Сиделов, — можно уже вылезать?
— Сиди-сиди, — захихикал Тигранян. — Ты же Сиделов! Сима! А если мы включим патетическую финальную сцену, она же эротически-музыкальная? Актёр Динамитов овладевает актрисой Шлицей под песню «Я забиваю сваю»! Смычка, так сказать, города и деревни. За этим наблюдают актёры Сиделов и Кононенко. Сиделов говорит задумчиво: «Эх, завидую я вам, молодёжь! Большое у вас будущее!» А Кононенко, наоборот, плюётся и повторяет: «Сталина на вас нету!» Динамитов отшучивается: «Думаешь, дед, Сталин бы сделал это лучше?» Пойду-ка со Шлицей в палатку, покажу, как входить в образ!
— Кио! — зашипела Сима. — Домой тогда лучше не возвращайся!
Тигранян виновато поник головой. Впрочем, грустил он недолго.
— Сима! — закричал он вдохновенно. — Записывай ещё три названия! Переснимем советскую классику заново! «Весёлые жеребята», «Яуза-Яуза» и «Кубанские мазафаки»! Растопырим Пырьева, что называется!
— И на каждую комедию просим из бюджета по сто миллионов безвозвратно, — Сима в задумчивости грызла карандаш.
— Двести! — сказал Тигранян. — А то я себя уважать не буду.
