Сегодня каждый карельский министр, каждый чиновник губернаторской администрации чувствует себя Худилайненом. Сегодня каждому объявлен выговор, и каждый считает этот выговор справедливым. А разве может быть выговор президента несправедливым? У него же высочайшая электоральная легитимность, практически новенький скалистый полуостров и ядерная кнопка. Сегодня каждый министр, каждый чиновник губернаторской команды виновен в нарушении «обязательств по организации переселения граждан из аварийного жилищного фонда». Это ведь так по-пацански. Мужик сказал – мужик сделал. Взял обязательства – выполняй. А по «предьяве» – отвечай.
В современной истории России это, пожалуй, первый случай, когда главе региона объявляется выговор. Вообще в самом церемониале выражения неудовольствия чьим-либо поведением или отдельным поступком есть все компоненты для характеристики отношений властвующего и подчиненного. Именно так познается природа насилия. Это лишь кажется, что «выговор» от «говорить». «Выговор» от того самого порицания, которое порождается властью.
Как таковой выговор губернатору не может служить объектом даже абстрактного теоретизирования. Дебаты о подобных сверхкатегориях, тем более взятых из политического оборота, обычно заводят в бесконечную полемику и морализаторство. Аргументация в этом всем нам знакомом случае развивается вне привязки к контексту. А ведь там, в социальном контексте, и находится эмпирика, поддающаяся конкретному анализу, сравнению и возможному обобщению.
Выговор губернатору не предмет, а отношение между людьми. Оно различно в совершенно разные эпохи и в разных ситуациях. Едва ли мы узнаем что-то вразумительное, сравнивая положение раба на плантации с положением президентского назначенца, провинившегося и пойманного на «косяке». Выговор есть способ добиться чего-то и почти чего угодно от другого человека. Выговор – акт насилия и агрессии, который может выражаться в шлепаньи ребенка ремнем, в повышении голоса на женщину («бабу») в семье или в базарной ссоре, а может – и в сбрасывании бомб на города объявленного злом противника. И все это – насилие. Кстати, многие виды спорта, вроде футбола и тем более бокса, есть ритуализованная форма насилия.
Так стоит ли следовать призыву высоколобых интеллектуалов, склонных размышлять о символическом насилии? Может, просто подождем очередного губернаторского рейтинга или новой встречи президента с членами правительства, на которой уже другой министр назовет поведение Худилайнена «саботажем»?
