Наверное, никого сегодня не надо убеждать в том, что наличие и развитие сельскохозяйственных предприятий в муниципальных образованиях республики – это серьезный экономический ресурс, способный не только решать проблему обеспечения территории продуктами питания, но и пополнять бюджет района и республики, давать так необходимые сегодня рабочие места.
Если вся Карелия расположена в зоне рискованного земледелия, то климатические условия Калевальского района вполне можно назвать крайне рискованными. Хотя сельское хозяйство в свои лучшие времена здесь получило довольно широкое распространение. Однако широкое развитие сельскохозяйственного производства относится к советскому периоду в истории района. О более раннем периоде мы можем судить из путевых записей Элиаса Леннрота , который занимался не только собиранием рун, но и живо интересовался, культурой, бытом и этнографией края. Констатируя факты, что в сравнении с жителями соседних областей Финляндии беломорские карелы более склонны к чистоте, гостеприимству и трезвости, более зажиточны и вежливы, Элиас Леннрот сокрушался, что земледелие у них запущено, и они более склонны к занятиям торговлей.
В общем-то, объяснимо стремление беломорских карел тех времен к торговле: являясь пограничным народом и своего рода водоразделом между двумя культурами – российской и северо-европейской, грех не воспользоваться теми торговыми преимуществами, которые даровало карелам место их обитания. Коробейничество и отхожий промысел приносили более ощутимые результаты и доходы, нежели унылый труд на неплодородных землях, дающих минимум эффекта при максимуме трудозатрат.
Возможно, при другом стечении исторических событий карелы севера так бы и остались «торговым людом» и развились бы на торговле по аналогии с другими странами, но советская власть, закрывшая границу с Европой, привязала местных жителей к топору на лесосеках и к плугу в совхозах.
Пожалуй «золотым периодом» развития сельского хозяйства в Калевальском районе можно назвать 60-70 годы прошлого столетия. Крупнейшее сельскохозяйственное предприятие района – совхоз «Ухтинский» – имел свои филиалы в нескольких деревнях, обширные пахотные земли, сенокосные угодья, фермы и даже собственный молокозавод. Кроме совхоза, подсобные сельскохозяйственные предприятия имели и леспромхоз, и Калевальское райпо. В то же время в районном центре существовало предприятие, обслуживавшее совхоз – передвижная механизированная колонна (ПМК), которое занималось мелиоративными работами и расширением пахотных земель. Достаточно сказать, что в советские времена на осеннюю уборку урожая картофеля в Калевале привлекались не только бригады совхоза, но и работники всех предприятий и организаций, а также школьники, начиная с 5-6 классов.
Совхоз начал свое движение к упадку еще в конце 80-х годов, а в 90-е годы, когда иссяк поток субсидий на «поддержание штанов» со стороны государства, этот процесс стал лавинообразным и необратимым. Тогда же накрылся медным тазом Калевальский комплексный леспромхоз, перешедший в результате приватизации частному лицу московского происхождения с явным бандитским уклоном. Леспромхоз несколько лет агонизировал и, в конце концов, в начале нулевых канул в лету вместе со своим подсобным хозяйством.
Дольше других продержалось подсобное хозяйство Калевальского райпо. Во многом это заслуга его тогдашнего руководителя Владимира Степанова, для которого сохранение сельскохозяйственного подразделения в райпо было делом чести и принципа. Однако Степанов был избран на пост главы района, а новое руководство райпо не сочло нужным сохранять подсобное хозяйство, которое в течение нескольких лет пришло в упадок и было ликвидировано.
Таким образом, в течение каких-то двух десятилетий Калевальский район полностью прекратил сельхозпроизводство. Ушли с молотка техника и объекты недвижимости, запустели пахотные земли, заросли кустарником обширные луга. То, что оказалось невостребованным, доживает свой век в виде руин и развалин на окраинах поселка, а о былом величии сельхозпредприятии напоминают разве что названия улиц (Сельская и Совхозная), ряды домов, построенных для работников совхоза силами местных строительных бригад, да оптимистические лозунги, остатки которых еще можно разыскать на фасадах сельхозпостроек.
Что не срослось, что помешало остановить развал сельского хозяйства в районе? Самодурство руководителей? Неумение работать в новых условиях? Апатия руководства районом? Отсутствие в стране внятных законов и приемлемых правил игры? Наверное, все разом сложилось так, что сельское хозяйство Калевальского района оказалось нежизнеспособным. И мы пришли к тому, к чему пришли.
Попытки заместить крупных производителей сельскохозяйственной продукции фермерами, конечно же, предпринимались неоднократно. Но всякий раз здоровая инициатива граждан разбивалась о стену дикого российского законодательства, бюрократии и неимоверного количества препятствий на своем пути. В итоге фермерство в районе так и не прижилось. И едва ли приживется, пока в стране и в республике не появятся законы, стимулирующие, а не подавляющие фермерское движение. Впрочем, по всему заметно, что ничего подобного ни карельские, ни российские власти предпринимать не собираются: торговым сетям, протягивающим щупальца в самые отдаленные уголки республики, не нужны конкуренты и местные производители овощей, молока и мяса. Они просто не встраиваются в современную российскую экономическую модель, их ниша не существует.
А потому доля сельскохозяйственных производителей в общей структуре малого бизнеса в Калевальском районе ничтожна – всего 6 процентов. И это из 189 субъектов малого бизнеса, зарегистрированных в районе на 1 января 2016 года. Немногим более десятка предпринимателей. Но и тут надо иметь в виду, что речь идет об очень мелких фермерских хозяйствах, способных обеспечить продукцией только самих себя. В лучшем случае – еще родственников или знакомых. От личных подсобных хозяйств, которые есть у многих жителей района, их отличает только то, что они платят со своей деятельности налоги и пенсионные отчисления.
Большая часть жителей района, которые ведут свои подсобные хозяйства, предпочитают с государством не связываться, хотя при наличии нормальных законов и условий для деятельности многие из них могли бы создать вполне рентабельные фермы.
В поселках района люди сами выращивают картофель, которым обеспечивают семью на всю зиму. Держат и домашний скот. Как правило, это свиньи и крупный рогатый скот, есть и те, кто держит овец, коз и кур. В последнее время наблюдается тенденция к увеличению числа кролиководов. Однако в общей структуре обеспечения жителей района продуктами питания такое сельскохозяйственное производство не имеет никакого значения. Скорее, есть некая тенденция возврата в «позднесовковое» состояние, когда по причине застоя и всеобщего дефицита люди вынуждены были «обрастать» подсобными хозяйствами, чтобы иметь гарантированный прокорм семьи. Сейчас ситуация несколько иная: нет дефицита продуктов, но есть острый дефицит денежных средств, на которые эти самые продукты можно купить. Отсюда и расширение сельских подворий.
Но и тут не все просто и гладко. Традиции животноводства в семьях – это, конечно же, неплохо. Но из-за отдаленности района от центра республики ощущается дефицит в кормах для животных. Более того, цены на комбинированные корма в районе намного выше, чем на юге республики, и в последнее время они постоянно растут. Да и купить его можно далеко не всегда. Не упоминая уже о том, что разнообразия кормов нет вообще никакого: довольствоваться приходится тем, что завозит пара местных предпринимателей, иначе вообще можно остаться без кормов.
В общем, если сравнить север Карелии нынешний с леннротовскими временами, то в плане сельского хозяйства все вернулось на круги своя: мы опять занимаемся торговлей, а не земледелием. Хотя и тут необходимо добавить, что нынче мы не отличаемся от финнов в лучшую сторону ни зажиточностью, ни вежливостью, ни, тем более, трезвостью. Хотя это темы уже для совершенно других разговоров.