Мне повезло. Я получил избирательное право в конце 80-х, еще в Советском Союзе, и моими первыми выборами были выборы «народных депутатов СССР» 1989 года – первые за десятилетия советской власти конкурентные выборы, на которых граждане страны могли абсолютно свободно выдвигать своих кандидатов. И хотя это был только первый шаг к свободным выборам, но тогда казалось, что страна навсегда прощается с безальтернативным голосованием за «представителей нерушимого блока коммунистов и беспартийных».
Сейчас уже невозможно поверить в то, что для избирательной кампании совсем не нужны были миллионы рублей и политтехнологи, которых тогда фактически не существовало. Вокруг независимых кандидатов почти стихийно формировались группы поддержки из числа его единомышленников, которые были готовы помогать в предвыборной борьбе просто за идею. Помню, мы с моим однокурсником всю ночь рисовали плакаты, призывавшие жителей Петрозаводска отдать свои голоса за нашего преподавателя философии Сергея Белозерцева, который к тому времени уже был известен, как один из лидеров гражданского движения «Народный фронт Карелии», а с утра обходили магазины, ателье и парикмахерские в центре города, чтобы договориться с их директорами о размещении нашей самодельной агитации в уличных витринах. И наш политический альтруизм был вознагражден честным выбором сограждан – Белозерцев получил депутатский мандат, навсегда оставшись самым ярким карельским представителем в высшем органе государственной власти Советского Союза 1989-1991 гг.
Я бы назвал это время «эпохой политического романтизма», пиком которой оказался съезд народных депутатов СССР, телевизионные трансляции которого заканчивались глубоко за полночь и затмевали по своей популярности даже хоккейные матчи с канадцами. Страна тогда была наполнена воздухом свободы, хотя еще по-прежнему оставалась одной из самых несвободных и пыталась удержать расползающиеся окраины бронетранспортерами и малыми пехотными лопатками. Этот воздух свободы держался над бывшим Советским Союзом почти до его последних дней, и именно он остановил танки на улицах Москвы в августе 1991-го, а потом стал медленно рассеиваться, пока совсем не исчез, оставив лишь потеки конденсата на руинах развалившегося государства, из которых распрощавшиеся с романтизмом граждане начали привычно строить лагерный барак.

Очертания этого барака проявились не сразу, и многие еще долго были уверены, что на старом фундаменте можно возвести что-то совсем новое. Я и сам до последнего надеялся на то, что пока в стране остается возможность выбора, в ней еще можно что-то изменить. Я участвовал во всех выборах, где был хоть какой-то выбор, но сегодня у нас осталась лишь иллюзия выбора, которая мало чем отличается от голосования за «нерушимый блок коммунистов и беспартийных».
Помните, как один из героев романа братьев Вайнеров «Эра милосердия» Михал Михалыч Бомзе, тонко сыгранный замечательным советским актером Зиновием Гердтом в культовом сериале «Место встречи изменить нельзя», разговаривает с Володей Шараповым о счастье и произносит такую фразу: «Я точно знал, что счастлив. И счастье, когда то огромное, постепенно уменьшалось, пока не стало совсем маленьким – как камень в почке»? Вспоминая свои первые выборы, я могу с уверенность сказать, что это были, действительно, свободные выборы, а потом они постепенно уменьшались, пока у жителей Карелии, которые не выбирали своего главу пятнадцать лет, не осталась возможность голосовать либо за однокурсника российского премьера, либо за регионального лидера пропрезидентской партии. Уж извините, но малозаметного карельского коммуниста с обязывающей ко многому ленинской фамилией и совсем невнятного местного «жириновца» я за серьезных участников предвыборной кампании не считаю.
Идти с таким набором кандидатов на избирательный участок – это лишь создавать массовку для голосования за «представителей нерушимого блока» партии власти и партии при власти. Причем, у этой власти была возможность провести настоящие выборы, отменив хотя бы «муниципальный фильтр» и предоставив гражданам право выдвигать независимых кандидатов. Однако она на это не пошла, предложив избирателям играть по ее правилам, но тогда возникает резонный вопрос: а зачем нужно соглашаться на эти правила? Вы бы сели играть в карты с шулером, который уже раздал себе все козыри? Кто-то, правда, предлагает испортить избирательный бюллетень, чтобы он не достался никому из кандидатов, но разве это может каким-то образом повлиять на результат голосования, который – давайте уж не обманывать себя – известен заранее? Зачем тогда повышать явку на эти «как-бы-выборы» и своим участием в них признавать их итоги?
Как ни печально это сознавать, страна опять вернулась во времена голосования, а не выборов. Идти на избирательные участки, как в «эпоху развитого социализма», за пирожками для гражданина унизительно, поэтому лично я свой голос десятого сентября оставлю при себе и сохраню его до настоящих выборов главы Карелии.
Обсудить эту статью вы можете в группах онлайн-журнала «Черника» в социальных сетях ВКонтакте и Facebook