Начало больших перемен

На рубеже двадцатого века, принесшего практически всей человеческой цивилизации неисчислимые беды и страдания, Виенан Карьяла переживала переломные времена. Даже такой оторванный от центров событий район не мог оказаться в стороне от всеобщей круговерти революционных и военных потрясений, пересмотра ценностей и нового передела границ и территорий.

Хотя поначалу ничего страшного будущее не предвещало, наоборот, сулило довольно осязаемые очертания грядущего «золотого века» карельского народа. Ведь после исторического путешествия Элиаса Леннрота на Прибеломорскую Карелию свои пристальные взгляды обратили не только этнографы и фотографы, но и политики. Никому ранее не известные названия глухих карельских деревень и имена рунопевцев обсуждались в европейских и российских городах, Винан Карьяла стала не просто местом притяжения, но и местом пристального внимания со стороны российских властей.

От автономии — к самостоятельности

Карелианизм быстро нашел свой отклик в душе родственного с карелами народа Финляндии. Хоть Финляндия и являлась частью Российской империи, ее автономия была столь широка, что впору было говорить о формальности существования Великого Княжества Финляндского в составе империи. Путь неспешного перехода к самостоятельности финнов начался задолго до революционных событий 1917 года, которые лишь закрепили то, что давно и прочно занимало умы финнов.

Избавившись от владычества шведской короны финны много лет освобождались и от насажденных народу «излишеств» шведского наследия. Надо сказать, что автономия в составе Российской империи этому способствовала как нельзя лучше: с одной стороны Россией не возбранялось избавление от шведского, а с другой — тогдашняя модель «русского мира» никаким образом финнам не навязывалась. Видимо, в николаевской России отдавали себе отчет в том, что насильственная русификация Финляндии ничем хорошим для метрополии не обернется и предпочитали лишний раз не вмешиваться во внутренние процессы Великого Княжества. Живут в составе Империи со своим укладом, самоуправлением, деньгами и традициями — и то уже хорошо.

Национальная идея

Леннрот явил финскому народу то, чего именно не хватало ему в тот момент — национальную идею и национальное осознание того, что финны являются полноценным и полноправным европейским народом со своей древней историей, культурой, традициями и обычаями. Нет, все это, конечно же, жило в финнах и передавалось из поколения в поколение, но труд Элиаса Леннрота, воплощенный в собранном им карельском рунном материале и изданном эпосе «Калевала», стал именно тем могучим фундаментом, на котором произошло стремительное возрождение финского народа.

Это был невероятный по своей мощи исторический толчок (выражаясь гумилевским термином — «пассионарный взрыв»), в результате которого Финляндия, не смотря на страшные потрясения 20 века, не просто выжила, но расцвела и стала сегодня признанным лидером европейской цивилизации. Удивительно, но корни этого национального возрождения финнов уходят в глубину веков и в древние карельские срубы Вуоккиниеми, Венехъярви, Вуоннини, Ухтуа. Без преувеличения сегодня можно сказать, что прибеломорские карелы, находясь на грани вымирания и физического уничтожения, передали эстафету жизни народа финнам, сгорев в кровавом горниле 20 столетия…

Переосмысление ценностей

Но тогда, в начале пути по новой исторической эпохе, все выглядело не столь трагично. Никто тогда не мог предсказать ни Первой мировой войны, ни двух революций в России, ни двух Гражданских войн, между которыми, как между молотом и наковальней оказался небольшой, но свободолюбивый народ Прибеломорской Карелии.

Конец 19 столетия обозначил не только стремительный подъем национального сознания финнов, но и последовавшее за ним переосмысление самоидентификации северных карелов. Новые национальные идеи и гордость за собственный народ в Виенан Карьяла принесли, образно говоря, в своих кессели карелы-коробейники, которые в скитаниях по Финляндии много что повидали, многое узнали и услышали, многому научились и на многое посмотрели другими глазами.

Карельские коробейники. Фото: www.berdasheva.livejournal.com

Самая успешная и продвинутая, как сейчас принято говорить, часть северных карелов, не просто торговала в Финляндии, но и успешно развивала и расширяла свой бизнес. Во второй половине 19 века выходцы из Виенан Карьяла уже были в Финляндии крупными купцами и меценатами.

На пути просвещения народа

Не удивительно, что очередная поездка в Виенан Карьяла журналиста из Оулу Августа-Вильгельма Эрвасти летом 1879 года, стала переломной с точки зрения зарождения карельской национальной идеи. Эрвасти написал об этой поездке книгу «Воспоминания о поездке по Беломорской Карелии», которая воодушевила беломорских карелов и купцов, переселившихся из Беломорской Карелии в Финляндию, в том числе и Пааво Афанасьефф (затем Пааво Ахава) задуматься об улучшении условий жизни на своей родине, отсталой и русифицирующейся.

Карельские активисты. Первый ряд: П. Ахава, И. Хяркёнен, А. Митро, Т. Маннер. Второй ряд: П. Мауранен, Г. Мауранен, В. Сарио, Б. Митро, В. Ипатов. Хельсинки. 1918 г. Фото: www.karjalansivistysseura.fi

Таким образом, в Финляндии возникло «Карельское просветительское общество» (Karjalan Sivistysseura), которое на пути своего становления пережило неоднократные гонения и преследования со стороны российских властей.

Казалось бы, что плохого в том, что группа богатых и просвещенных карелов родом из земель российского подданства, осела в Финляндии (имеющей такое же российское подданство) и озадачилась целью просвещения и улучшения жизни своего народа?

Две стороны одной медали

И вот тут самое время сделать маленькое отступление, опровергнув бытующее уже более ста лет в России мнение, что независимость Финляндии напрямую связана с решением большевиков. Так у нас и говорят: Ленин, дескать, дал финнам независимость.

На самом деле все обстоит совсем иначе и это наглядно видно на примере событий, происходивших в Прибеломорской Карелии. Российская власть и православие на протяжении десятков лет отчаянно боролись с проникновением «финских идей», настроений и религиозных течений в Виенан Карьяла. Как такое может вообще иметь место в едином, казалось бы, государстве — ведь и Виена, и Финляндия были частями империи? Зачем властям и церкви устраивать гонения одних за просвещение других внутри своих владений?

Все просто: путь к самостоятельности Финляндии был очерчен уже к середине 19 века и Великое Княжество упорно и целенаправленно к ней двигалось, что, естественно, понимали и в России. Понимали и никак этому не препятствовали. В императорском дворе четко осознавали, что пути развития Империи и Княжества идут даже не параллельными, а расходящимися курсами и обретение самостоятельности Финляндии — лишь вопрос времени.

Так что под «финскими идеями» подразумевалось все, что так или иначе связанно с правом народа на самоопределение, на свободу и независимость. Не правда ли, очень напоминает сегодняшнюю политику российских властей, которые любое свободное слово и мнение, отличное от «линии партии», тут же именуют влиянием Запада и происками Госдепа?

Тогда Госдепа в умах российских политиков еще не было, поэтому появился универсальный термин «панфинизм», которым щедро одаривали все, что происходило в Виенан Карьяла, что  не вмещалось в рамки православия и самодержавия и шло вразрез с официальной государственной политикой. При этом, правда, не уточнялось, что панфинизм в Карелию принесли карелы же!

Гонения и преследования

В то время российские власти не готовы были пожертвовать карельскими землями (которые гораздо раньше Финляндии вошли в состав империи) и опасались их отхода в сторону Финляндии, если влияние «панфинизма» в Винан Карьяла усилится. Именно опасения, что карелы вслед за финнами двинутся к независимости и породили волну преследований. Естественно, главным орудием в преследованиях стала православная вера, которая, как известно, в то время во многом олицетворяла в Виена государственную власть. И лютеране и сектанты («Ушковайзет») на территории Ухтинского уезда подверглись гонениям и преследованиям, некоторые иноверцы были осуждены и отправились в сибирские ссылки.

Параллельно запрещалась и деятельность «Союза Беломорских Карелов» как в Прибеломорской Карелии, так и в самой Финляндии. В этом обществе царское самодержавие небезосновательно видело главный двигатель карельской независимости, вопрос о которой возникнет в обозримом будущем.

«Улучшение духовных и материальных условий»

Карельская идея, сформированная в общих чертах к концу 19 столетия, окончательно сформировалась под занавес первой русской революции, когда в империи начались политические реформы и гонения на карельских просветителей прекратились. Народные собрания, прошли в Ухте в 1905−1906 гг., он подвигли и живущих на тот момент в Финляндии беломорских карелов (коих и тогда было немало) на объединение. «Союз Беломорских Карелов» был учрежден в 1906 году в Тампере. В уставе общества главной целью было обозначено «улучшение духовных и материальных условий жизни беломорских карел».

Обложка букваря «Маленький путеводитель для беломорских карелов». 1907 г. Фото: www.
berdasheva.livejournal.com

Общество занималось не столько политикой, сколько просвещением, открывая в карельских селах и деревнях школы, избы-читальни, издавая газеты и книги, оказывая поддержку тем карелам, которые изъявляли желание обучаться в Финляндии. Было даже начато строительство дороги (естественно, на средства общества) Кивиярви–Айонлахти, которую планировали далее продлить до самой границы с Финляндией. Общество также активно проводило летние народные праздники в селах Виенан Карьяла.

Вторая волна преследований

Но, как это давно повелось в нашем государстве, в России ничего вечного не бывает, и рано или поздно все возвращается на круги своя. В 1907 году началась новое наступление реакционных российских властей на деятельность общества. Газета «Карельские беседы» не получила официального права на издание, избы-читальни и школы в селах Прибеломорья были запрещены, а учителя — арестованы. По прямому указу властей было также приостановлено строительство дороги.

С тех пор на целое десятилетие, вплоть до 1917 года, общество было вынуждено замкнуться на работе внутри Финляндии. В Виенан Карьяла вернулась реакция и холода. Российское самодержавие, которое окатили ледяной революционной водой в 1905 году, быстро одумалось и политические реформы в стране сменились еще большим укреплением вертикали власти. Все понимали, что вторая русская революция уже не за горами, но далеко не все могли предположить, в каких масштабах произойдет раскол империи.

Тем временем  самодержавие отчаянно пресекало всякие попытки свободомыслия не только в городах, но и в самых отдаленных провинциях. Исключением из общего правила была Финляндия, где не только финны, но и беломорские карелы чувствовали себя достаточно спокойно и свободно. Как мы уже выяснили, вопрос грядущей самостоятельности Великого Княжества, по сути был решенным, а потому особого энтузиазма в закручивании гаек там российские власти уже не проявляли.

Достаточно трудно сейчас говорить с уверенностью о том, каким виделся тогда путь к самостоятельности Карелии у общественников из «Союза Беломорских Карелов», который в 1917 году сменил наименование на «Карельское просветительское общество». Как я уже писал выше, в те времена Виенан Карьяла и Финляндия по обе стороны административной границы двух субъектов империи воспринимались как единое жизненное пространство с единой культурой, укладом и традициями, с незначительной, но вовсе не критической языковой разницей и различием в вероисповедании. Прогрессивные люди того времени прекрасно понимали, что в современном мире религия давно перестала играть роль рычага государственной власти и влияние любой церкви на политику государства — это тяжелейший пережиток прошлого, от которого надо избавляться.

Либо вместе, либо никак…

Принято считать, что «Карельское просветительское общество», якобы, пропагандировало присоединение Карелии к Финляндии. Но это далеко не так. Пока Финляндия и Карелия оставались в составе Российской империи, говорить всерьез о присоединении чего-то к чему-то, согласитесь, не было никакого смысла. Скорее всего, под самостоятельностью подразумевался совместный выход из состава империи, а не поглощение одного другим. Никто ведь не мог в то время предположить, какие кровавые грядут события, а потому оптимистические настроения (то есть мирный путь выхода из империи) все-таки преобладали.

А уж в каком бы виде сформировались Карелия и Финляндия — вместе, раздельно, на правах конфедерации или единого государства — вопрос даже не третьей, а четвертой очереди. Единственное, что можно утверждать абсолютно точно, так это то, что Виенан Карьяла намерена была двигаться к самостоятельности совместно с Финляндией. И отделение от империи должно было произойти одновременно. Потому что другого исторического шанса у карелов, и так опаздывающих в последний вагон истории, уже не было.

Но все карты смешали сразу два масштабных события, в которые были втянуты и Финляндия, и Карелия: за Первой мировой войной, полыхнувшей в 1914 году, грянули Февральская и Октябрьские революции 1917 года…

(Продолжение следует)