Я могу с полной уверенностью утверждать, что мой интерес к кораблям родился раньше меня. Дело в том, что мой отец в 60-х годах, когда наша семья жила в деревне Вокнаволок, работал на бывшей военной десантной барже с гордым именем «Армеец», которая была списана с действительной военной службы в запас и курсировала по Верхнему Куйтто. А родильный дом, в котором я появился на свет в октябре 1967 года, располагался на берегу озера Среднее Куйтто, в поселке Калевала. Осень 1967 года выдалась необычайно холодной, заливы Куйтто несколько раз прихватывало льдом уже в октябре, поэтому на момент выписки меня и мамы из роддома отцу пришлось прокладывать фарватер, ломая первый ноябрьский лед. Ну а для меня десантная баржа «Армеец», на которой я был доставлен на историческую родину, стала моей первой корабельной колыбелью.
Хоть я и вырос в семье моряка, и мой дядя и старший брат Алексей посвятили себя морскому делу, из меня моряка не получилось, я пошел совершенно иным путем, так и не продолжив начавшуюся было семейную династию. Но любовь к кораблям, лодкам и озерным просторам накрепко засела в моем сердце с самого раннего детства, когда я с самозабвением драил после рейса палубу пассажирского катера «Калевала», на котором мой отец работал механиком. Но особо мне нравился запах разогретого до температуры сауны машинного отделения, где огромный (как мне тогда казалось) дизель остывал, побулькивая, потрескивая и пощелкивая, после возвращения из поселка Луусалми…
История судоходства на озерах системы Куйтто (Верхнее, Среднее, Нижнее) в Калевальском районе была недолгой: первый паровой катер «Пуникки» («Краснота» или «Зорька» в вольном переводе) появился на озере в 1923 году, а спустя 75 лет, в 1998 году на вечную стоянку был затянут пассажирский теплоход «Калевала». Несколькими годами ранее на слипы были подняты сплавные суда Калевальского леспромхоза, а с озерных просторов исчезли гидрологические катера и малые рыболовные боты (МРБ), которые калевальские моряки в шутку называли «морской рваный ботинок».
В послевоенное время, с 1947 года на линии Ухта – Юряхма – Юшкозеро работали моторный катер «Совет» и мотокатер № 3 «Управления по транспортному освоению рек и озер Карело-Финской ССР» (было тогда и такое). С 1951 года начались регулярные пассажирские перевозки на катерах местных леспромхозов, а с 1958 года водные линии района стало обслуживать Беломорско-Онежское пароходство. На линии вышли катер «Сиг» и мотокатер №8. В 1959 году была открыта регулярная линия Ухта – Алозеро.
В 1960 году катер «Архипп Перттунен» совершал рейсы от пристани Калевала до пристаней Карманга, Кизрека, Луусалми, Киити. С 1961 года на линии Ухта – Кенто – Луусалми работал МРБ 20. С 1960-х годов на этой линии заработал и катер «Судак» проекта Р-376, способный перевозить до 20 пассажиров. 25 апреля 1969 г в честь переименования села Ухтуа в поселок Калевала теплоход тоже был переименован в «Калевалу». В 90-х годах этот катер был передан пароходством леспромхозу, однако экономически пассажирские перевозки по озеру оказались невыгодны, и рейсы были сначала сокращены до минимума, а потом и вовсе упразднены.
Пассажирский катер «Сампо», курсировавший между Вокнаволоком и Войницей на озере Верхнее Куйто, относился к проекту 371 «Адмиралтеец». Это было самое быстроходное судно в районе, «Сампо» развивал скорость до 14 узлов (26 км/ч) и брал на борт 10 пассажиров. Эта линия также принадлежала БОПу, и просуществовала она до начала 90-х годов. Ранее, в 50-60 годах прошлого столетия между двумя этими деревнями также курсировали суда типа МК-4 и МРБ.
Несмотря на свою скоротечную историю, умещающуюся в жизнь одного поколения, калевальское судоходство пережило два кораблекрушения: утонул пассажирский катер «Архипп Перттунен» с баржей, груженной сеном и танкер, буксируемый другим катером, заполненный нефтепродуктами.
Теплоход «Архипп Перттунен» меньше года проходил под именем знаменитого на весь мир рунопевца. До этого он два года носил наименование «Сиг», о котором я писал выше. Днем 15 августа 1961 года катер вышел из поселка Луусалми на Калевалу, таща на буксире баржу, доверху набитую сеном. Кроме двух членов экипажа катера – капитана и механика – на борту были еще пять пассажиров, в том числе, 14-летний подросток и молодой парень 17 лет.
Погода в тот день была ветреная, Куйтто сильно штормило, встречная волна сильно раскачивала катер, который не мог развить достаточную скорость из-за буксируемой баржи. Через некоторое время, когда «Архипп Перттунен» вышел на открытое пространство, где волна была особенно высокой, экипаж принял роковое для себя решение: чтобы уменьшить качку, капитан и механик перецепили баржу с сеном с кормы на правый борт. Если до этого, движущуюся в кильватере теплохода баржу волна особо не доставала, то сейчас на нее обрушилась вся ударная мощь встречного куйттовского шторма.
Захлестываемая волной баржа начала медленно заполняться водой. К сожалению, когда экипаж это понял, было уже слишком поздно: после двух мощных ударов тонущей баржи о борт катера, теплоход стал стремительно крениться на борт, а затем и вовсе перевернулся вверх килем. Пассажиры успели выбраться из кают на палубу, перебраться на борт, а затем и на киль судна, выпрыгнуть за борт и взобраться в лодку, которая была на борту катера и оставалась на плаву. Один из пассажиров этого злополучного рейса рассказывал, что молодому парню с большим трудом удалось развязать веревку за несколько мгновений до того, как «Архипп Перттунен» встал в воде вертикально — носом кверху и стремительно ушел на дно.
Кто-то из пассажиров говорил, что он, якобы, видел, как экипаж катера плавал в воде рядом с тонущим теплоходом, но среди спасшихся в лодке ни капитана, ни механика не оказалось. Потерпевшим кораблекрушение пришлось преодолеть еще около 600 метров на веслах, прежде чем они оказались на спасительном берегу.
Катастрофа произошла в 6,5 километра от Калевалы, это случилось около восьми часов вечера. С гидрологического поста, расположенного неподалеку от места крушения, куда пришли пассажиры, удалось сообщить по телефону в местную милицию о гибели катера и экипажа. По словам очевидцев, им долго не верили, думали, что кто-то просто решил разыграть милиционеров.
Спасательная операция по подъему теплохода «Архипп Перттунен» началась незамедлительно. Хотя назвать ее «спасательной» – это преувеличение, все отчетливо понимали, что спасать с утонувшего катера уже некого: теплоход затонул на склоне 30-метровой ямы, глубина затопления – более 20 метров.
В спасательной операции приняли участие два катера, принадлежащих леспромхозу – «Ухта» и «Юшкозеро» и группа водолазов из четырех человек, присланных БОПом. Спасательная операция продолжалась больше месяца и закончилась полным провалом: ни судно, ни баржу так и не удалось поднять со дна озера Среднее Куйтто, а количество жертв катастрофы возросло.
Первоначально планировалось подвести под утонувший катер надувные понтоны, закачать их воздухом и поднять на поверхность. Однако в первые же дни водолазы столкнулись с нерешаемой проблемой: катер находился на довольно крутом склоне и держался на нем только за счет суммарной массы и плоского днища баржи. Спасатели опасались, что разъединение судов придет к тому, что «Архипп Перттунен» соскользнет еще глубже. Поэтому было принято решение поднимать катер вместе с баржей.
Первым делом водолазы подняли на поверхность тела погибших членов экипажа «Архиппа Перттунена». Характерно, что и капитан, и механик находились в задраенной изнутри ходовой рубке. Именно по этой причине в Калевале позднее говорили, что экипаж предпочел смерть позору и неминуемой судебной расправе.
Водолазы несколько раз подводили понтоны под затонувшие суда, но как только компрессоры спасательных катеров подавали воздух, на поверхность всплывали разорванные от давления понтоны. То ли масса была рассчитана неверно, то ли понтоны (как говорят, они были еще с тех запасов, что применялись на войне) больно дряхлые, но все попытки по подъему заканчивались безрезультатно.
Вода в Куйтто на тот момент была уже достаточно холодной. Водолазы могли работать в ней не более часа, затем их медленно поднимали на поверхность, чтобы избежать декомпрессии. По каким-то причинам, скорее всего, от переохлаждения, один из водолазов принял решение на быстрое самостоятельное всплытие. В результате кессонной болезни он погиб.
Все это время на берегу леспромхоз планировал свою операцию по подъему «Архиппа Перттунена». Руководство леспромхоза уговаривало БОП передать им утонувшее судно на баланс, но последние упрямо хотели поднять совсем еще новый катер с помощью понтонов. Инженеры леспромхоза рассчитывали поднять катер иначе – с помощью тросов, которых в хозяйстве было предостаточно, предполагалось вытащить катер по склону ямы на берег посредством трелевочных тракторов.
Однако гибель одного из водолазов поставила точку во всей операции по подъему теплохода. БОП больше не стал рисковать людьми и отдал приказ на прекращение спасательной операции. Отказался от своей затеи по подъему судна и леспромхоз, посчитав, видимо, что три унесенные жизни – достаточное основание, чтобы считать этот катер «невезучим». На месте гибели «Архиппа Перттунена» несколько лет качался на волнах установленный на якорь оплотник.
С тех пор калевальский «Титаник» лежит на дне озера Среднее Куйтто, и больше никто за все эти годы не тревожил покой погибшего судна…
Несколькими годами позднее произошло еще одно кораблекрушение. Сплавной леспромхозовский катер тянул танкер с дизельным топливом из Калевалы в лесопункт Нурмилакши. Экипаж уже выходил из «порта приписки» под шофе, но запасов горючего для экипажа не хватило. Пришвартовав танкер к небольшому каменистому островку, экипаж тронулся в обратный путь на катере за добавкой. Когда они вернулись к острову, то обнаружили, что танкер утонул, а 20 тонн (по другим данным 40 тонн) дизельного топлива вытекло в озеро.
Оказалось, что поднявшийся ветер до такой степени колотил танкер о камни, что образовалась брешь, из которой и вытекло дизельное топливо. Однако позднее то ли сами члены экипажа признались, то ли кто-то другой сказал, что на самом деле танкер напоролся на подводные камни и утонул уже в процессе буксировки, а уже потом был привязан тросом к острову, который сейчас так и именуется – Танкерным островом.
Так или иначе, но экипаж был признан виновным в гибели баржи и утрате топлива, стоимость которого капитану катера пришлось возмещать леспромхозу. На счастье экипажа, в то время об экологии не только не заботились, но и вообще понятия такого в обиходе не было. Случись такая катастрофа сегодня – оба весельчака неминуемо оказались бы на скамье подсудимых.
Последний курьезный случай, который также можно отнести к «смешанному типу бедствия на водах» произошел в начале 80-х годов. Дело в том, что в ту пору у гидрометеорологической службы, одна из баз которой располагалась в поселке Калевала, в распоряжении имелся свой гидросамолет Ан-2, который частенько прилетал в поселок из Петрозаводска. В один из летних дней у гидросамолета в воздухе случились неполадки с двигателем, и он совершил вынужденную посадку на озеро Среднее Куйтто. Сесть-то самолет сел, да вот на воде он остался совершенно беспомощным: волны и ветер гнали его туда, куда хотели.
Сигнал бедствия, который пилоты самолета подали трехзвездной ракетницей, был замечен с катера «Калевала», который как раз возвращался в районный центр из Луусалми. Согласно неписанному морскому закону, катер свернул с фарватера и поспешил на помощь. Потерпевших кораблекрушение летчиков (так и есть, хотя звучит нелепо!) подняли на борт судна, самолет взяли на буксир и благополучно доставили до места назначения. В память об этом событии на кормовых леерах (ограждение по борту судна) остались отчетливые вмятины от буксировочных тросов…
Сегодня на озерах Куйтто изредка появляются только два небольших судна, обслуживающих туристов, да моторные лодки жителей Калевалы, Куусиниеми и Луусалми. Хорошо это или плохо – сказать трудно. С одной стороны, и сплав леса по озеру, и интенсивное судоходство, конечно же, наносили экосистеме водоемов существенный экологический ущерб. С другой стороны, калевальцам было больно и тоскливо смотреть, как на песчаном пляже Куйтто в местечке Кормушниеми доживают свой корабельный век проржавевшие и обветрившиеся легенды калевальского флота. Совсем недавно оставшиеся суда были разрезаны на металлолом и вывезены в неизвестном направлении. На этом история калевальского судоходства закончилась.
