Я вернулся в город из Суны. Много впечатлений. Для меня эти сутки наполнились большим новым опытом. Пожалуй, это первый факт моего открытого противостояния власти.

Защитники бора поразили и заразили (в хорошем, не фанатичном смысле) меня своим искренним желанием сохранить свой лес. Им уже много лет, но они хотят сохранить свою землю! Им по-настоящему не все равно.

Нина Шалаева. Фото: Валерий Поташов
Защитница Сунского бора Нина Шалаева. Фото: Валерий Поташов

Их немного, но они поддерживают друг друга, и уже много месяцев выходят на круглосуточное дежурство в лесу. Противостоят давлению властей, силовиков, бизнесменов, пытающихся выставить их, 80-летних стариков, экстремистами, запугать их физической и судебной расправой. Они стоят, не сгибаются и не сдаются. Простые пенсионеры и жители деревни Суна.

Им угрожают «ФСБ-шники». Их гоняют в полицию по фиктивным заявлениям. Директор «Сатурн Нордстрой» Федотов написал на этих стариков заявление в полицию, обвиняя их в том, что они угрожали ему физической расправой. Ночью они своими телами останавливают большую лесную технику, а лесозаготовители в попытке запугать подъезжают очень близко, машут манипуляторами техники прямо над головой. Но весь расчет циничного бизнеса и покровительствующих ему властей на то, что люди подожмут хвост, струсят и убегут, рассыпается о стойкость простых ветеранов труда и Афгана.

Защитник Сунского бора Николай Мушников, уроженец деревни Суна, ветеран боевых действий в Афганистане. Фото: Алексей Владимиров
Защитник Сунского бора Николай Мушников, уроженец деревни Суна, ветеран боевых действий в Афганистане. Фото: Алексей Владимиров

Я достаточно настороженно отношусь к незнакомым людям, вовлеченным в какой-либо конфликт. Стараюсь оценить их мотивы, понять, скрывают ли они что-нибудь. И за эти сутки я увидел простых людей, которые не бояться защищать свою землю. И ничего не хранящих за пазухой, кроме этого желания передать своим потомкам живую территорию, наполненную глубокими смыслами – с уникальной природой,которая их вдохновляет и кормит, с окопами советских солдат, защищавших землю от финских войск, со стоянками древних людей. Ну, и просто потому, что они здесь родились, росли и живут. Эта земля вся наполнена воспоминаниями. Это их малая родина. И они искренне не понимают, как ее можно не защищать.

Василий Дийков у старого окопа. Фото: Валерий Поташов
Защитник Сунского бора Василий Дийков у старого окопа. Фото: Валерий Поташов

Эта их простая искренность и стойкость удивляют и поражают меня. Я отвык от таких свободолюбивых людей и настроений, а привык, увы, к такому описанию:

Паситесь, мирные народы!
Вас не разбудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Наследство их из рода — в роды
Ярмо с гремушками, да бич.

(А. Пушкин)

Я очень рад тому, что я встретил не таких людей. И я очень рад тому, что вам не все равно. Вы делаете репосты, распространяете информацию, предлагаете свою помощь в дежурстве, вещами, деньгами.

Супруги Дийковы. Фото: Валерий Поташов
Супруги Дийковы. Фото: Валерий Поташов

Это небольшие вложения для каждого из нас, но для защитников Сунского бора – это весточка о том, что они не одни. Что есть люди, готовые помочь, поддержать. Знакомые и незнакомые, но неравнодушные к чужой беде и проблеме. Это очень важно для них!

Попытаюсь описать, что такое подобное дежурство в эмоциях. Ты сидишь в ночном лесу с примерно такими мыслями в голове: будут сегодня провокации или нет? Придут полицаи или нет? До людей далеко. С тобой рядом только неизвестные люди. На плохом интернете пишешь уничижительный для власти пост. А потом думаешь: что мне могут сделать в отместку за мою позицию? Получится из этой затеи вообще хоть что-нибудь? Или завтра (или в другой прекрасный день) просто всех арестуют, все вырубят и выкопают (и таких примеров – масса). А вокруг шумит сосновый бор. Этот шум успокаивает, но не забирает чувства неопределенности и неуверенности в завтра.

Михаил Гусаков в лагере "сунских партизан". Фото из личного архива
Михаил Гусаков в лагере «сунских партизан». Фото из личного архива

И размышляя над этими чувствами, понимаешь, что они никуда не пропадут. Лицензия на разработку карьера – до 2031 года. Это значит, что даже если в этом (следующем) году у бизнесменов ничего не выйдет, это не залог победы. При этом у них есть деньги, влияние, карманные суды, прокуроры, силовики. А у тебя только горстка честных, неравнодушных людей.

Приходишь к выводу, что победить ситуацию можно только будучи смелым и искренним настолько, чтобы этим циникам и лицемерам стало стыдно, и они убрались из этого места. Потом приходит утро и утренние заботы: распилить дрова, согреть чай, перекусить. Потом открываешь интернет и видишь много репостов и мало сообщений с предложениями помощи, но они есть. И это дорогого стоит для «сунских партизан», которые радуются и благодарят.

Лесозаготовители, начавшие вырубку Сунского бора, были вынуждены отвести технику в свой лагерь. Фото: Валерий Поташов
Лесозаготовители, начавшие вырубку Сунского бора, были вынуждены отвести технику в свой лагерь. Фото: Валерий Поташов

Я был сторонним человеком до этой ночи. Да и мой вклад, конечно, мизерный. Но утром я понял, что обязательно приеду на дежурство еще – столько, сколько нужно, раз. Что я буду бороться за это место и этих людей, сколько хватит моих сил.

Я получил больше, чем отдал. И это дает мне энергию и уверенность, которую я почти потерял, в том, что этот адский застой и «бесперспективняк» можно победить.
Что в этом беспросветном опиумном тумане «патриотизма», распространяющегося за границы России, но безвольного в своих пределах, можно размахать просвет.

Нас немного, но мы и есть граждане. Это – наша республика Карелия, это – наша страна  Россия.

Оригинал публикации: https://vk.com/nobudy