Когда я был маленький, меня несколько лет подряд возили к прабабушке. Она встречала нас на пыльной дороге и, вскидывая руки, причитала: «Сиротка-сиротка, кто же тебя будет воспитывать?» Прабабушке заботливо объясняли, что мои родители просто развелись и для меня в этом нет ничего страшного, но каждый год из-за ее забывчивости повторялось то же самое.
Лет через пятнадцать, когда в Воронеже скоропостижно умер младший брат моего деда, прабабушка была уже совсем плоха. Она помнила былую молодость, имена детей, их проказы и шалости, но напрочь забывала все, что произошло год назад и даже то, что было вчера вечером. Поэтому когда ей впервые сказали про смерть младшего сына, прабабушка тихо поплакала, смахивая рукой слезы, и вскоре забыла. Через какое-то время она забеспокоилась вновь, спрашивая о сыне, и ей рассказали все заново. Так повторялось не раз и не два раз, пока старшая дочь, с которой жила прабабушка, не решила больше ее не расстраивать.
Эта грустная семейная история вспомнилась мне совершенно случайно, когда я прочел новость про то, как председатель госкомиссии по 100-летию Карелии Николай Патрушев предложил переименовать аэропорт «Бесовец» во что-нибудь более благозвучное. Вообще до него с идеей переименования носились многие. При этом каждый говорящий об этом чиновник напрочь забывал, что «Бесовец» уже лет пятнадцать официально называется аэропортом «Петрозаводск», и продолжал всплескивать руками, предлагая отказаться от бесовского названия.
Одним из таких чиновников был и экс-глава Карелии Андрей Нелидов. После катастрофы с ТУ-134 ему звонили высокие духовные лица, и вместо того, чтобы заняться повышением безопасности полетов и модернизацией аэропорта, Нелидов устроил кампанию по переименованию. Правда, она так ничем и не закончилась, как и многие его начинания. Но число страдающих проблемами с памятью, по-моему, нисколько не уменьшилось. Потому что ровно год назад на заседании той же самой госкомиссии по 100-летию Карелии министр внутренних дел России Владимир Колокольцев тоже предложил переименовать аэропорт «Бесовец» в «Аэровокзал Карелия». За ним, спустя год, последовал и председатель госкомиссии Николай Патрушев…
Тем не менее сидевшие на этих заседаниях представители карельского правительства и Заксобрания, кажется, даже не стали ничего рассказывать, чтобы лишний не расстраивать больших начальников. Ведь и через год, и через два, и три повторится та же грустная история. Кто-нибудь в Кремле, в Белом доме или на Старой площади, словно впав в коллективный склероз, снова предложит переименовать аэропорт «Бесовец» во что-нибудь не связанное с потусторонними силами.