Верховный суд Карелии рассмотрел апелляционную жалобу прокурора Петрозаводска на решение городского суда об изменении меры пресечения директору лагеря «Парк-отель «Сямозеро» Елене Решетовой и пришел к выводу, что выпускать обвиняемую из-под стражи все-таки нельзя. Напомним, что в прошлый четверг, суд первой инстанции заменил обвиняемой содержание под стражей домашним арестом.
Представитель потерпевших Людмила Евстифеева, соглашаясь с позицией следователя и прокурора, настаивала на том, что Решетову нельзя отпускать домой. Решение судьи Петрозаводского городского суда она назвала «очень странным».
– «Ограничение прав и свобод могут быть оправданы публичными интересами, если такие ограничения отвечают требованиям справедливости, и являются пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей», – процитировала часть оспариваемого решение петрозаводского суда Людмила Яковлевна, после чего посоветовала участникам судебного заседания заглянуть в конституцию РФ.
– Если мы в нее заглянем, то увидим, что самая большая ценность – это жизнь человека. А здесь загублено 14 малолетних детей, в возрасте от 11 до 13 лет. Кто вернет этих детей родителей? Некому вернуть. Для родителей потерпевших – это была самая большая ценность – их дети, – пояснила адвокат.
Людмила Евстифеева обратила внимание суда на то, что на судебных заседаниях о продлении Решетовой меры пресечения постоянно поднимается вопрос о состоянии здоровья обвиняемой и ее престарелой матери.
– А кто акцентировал внимание на состоянии здоровья родителей погибших детей? Одна, не выдержав, получила инфаркт и умерла, другая – не перенесла смерть ребенка и до сих пор находится в психиатрической больнице, третья – спилась, — довела до сведения председательствующего Людмила Яковлевна. – Это о чем говорит? Это говорит о том, что ужасное состояние у потерпевшей стороны.
Сама Елена Решетова о потерпевших предпочитает не говорить. Упоминает о них только в тех случаях, когда поднимается вопрос о возможности ее воздействия на этих людей. В материалах дела есть документ, в котором говорится, что существует некая оперативная информация, будто бы Решетова даже из-за решетки пытается оказать воздействие на потерпевших в частности, примириться с ними. Сама Елена Васильевна этот факт не подтверждает.
Решетова, в отличие от ее неофициального зама – Вадима Виноградова, во время судебных заседаний говорит очень вдумчиво, тщательно подбирает слова и старается юридически правильно формулировать фразы.
– В апелляционном представлении есть ссылка на исключительную сложность дела, хотя все источники доказательств у органов предварительного следствия имелись с первого дня расследования, – пояснила Елена Васильевна. – Что касается меня, то я 19 июня 2016 года сама прибыла на место происшествия, дала все показания по существу вопроса, ответила на все вопросы следствия, не уклонилась ни от одной очной ставки или проведения медико-психологической экспертизы.
Обвиняемая сообщила, что когда ей в прошлый раз продлевали меру пресечения, стражи порядка говорили о том, что следствие практически завершено, и в декабре ей будет предъявлено окончательное обвинение.
– И я, конечно, крайне удивлена, что сегодня, спустя практически три месяца, снова звучит что обвинение в окончательной редакции нам еще раз предстоит услышать, — пояснила Решетова. – Между тем, на протяжении этих месяцев с моим участием не проводились никакие следственные действия. Я просто нахожусь в СИЗО под арестом.
При этом, по мнению обвиняемой, никаких препятствий для изменения ей меры пресечения нет.
– Я никогда не пыталась влиять на следствие, повернуть ход следствия каким-либо иным образом, никогда не предпринимала никаких попыток что-либо изменить, – заверила суд Елена Решетова.
– Ваша честь, я ведь не рецидивист, – обратилась к суду обвиняемая. – Я не представляю вообще никакой опасности для общества. Мои дети, трое детей, на сегодняшний момент находятся в чужой семье и очень тяжело и болезненно переживают мой сегодняшний арест, моя мать – инвалид первой группы, парализованная женщина очень переживает случившееся. Им некому, кроме меня помочь, потому что отец моих детей в служебной командировке в 2008 году погиб. Кроме меня, у моих детей и у моей матери больше никого нет.
Если в прошлом судебном заседании у следователя, поддерживавшего ходатайство о продлении меры пресечения Елене Решетовой не было с собой документов, подтверждающих, что по делу проводится огромное количество следственных действий (и этот момент был отмечен в решении судьи первой инстанции), то на этот раз все документы были в наличии, а апелляционную жалобу поддерживал руководитель следственной группы, прибывший из Москвы. Судья Верховного суда Карелии Алла Рацъ согласилась с его позицией о невозможности применения к обвиняемой домашнего ареста, и отменила решение петрозаводского городского суда. До 19 июня Елена Решетова останется за решеткой.