Петрозаводский городской суд рассмотрел ходатайство экс главы администрации Прионежского района Светланы Чечиль о замене неотбытой части наказания более мягким его видом – ограничением свободы. И хотя результат этого судебного заседания был предсказуем, где-то в глубине души все-таки оставалась надежда, что Чечиль услышат. Не услышали.
Заседание получилось непродолжительным. И довольно циничным. Председательствовал тот самый судья, который год назад приговорил Светлану Чечиль к заключению. Тот самый судья, который, ссылаясь на недостоверную справку (а ее недостоверность уже подтверждена) постановил взять Светлану Всеводоловну под стражу прямо в зале суда (хотя люди, приговоренные к колонии-поселению, обычно добираются до нее своим ходом, и только после решения апелляционной инстанции).
– Через две недели будет уже год, как я нахожусь в местах заключения. Я надеюсь, что ваша честь учтет это и посчитает возможным мое нахождение под надзором, но в домашних условиях, рядом с мамой, которой нужен присмотр. Я готова продемонстрировать свое разумное поведение вне стен изоляции от общества, – произнесла Светлана Всеволодовна в суде.
В действительности же после рассмотрения судом ее ходатайства об условно-досрочном освобождении в декабре прошлого года и поведения сотрудников администрации колонии, которые буквально на ходу придумывали ей взыскания, большой надежды на то, что суд и в самом деле «посчитает возможным», не было. Согласно документу, который предоставило в суд руководство исправительного учреждения, единственный положительный момент в поведении Чечиль – это то, что она поддерживает связь с родственниками. А в остальном ведет себя не безупречно, за что получает взыскания, и поэтому они, конечно же, категорически против удовлетворения ее ходатайства.
Защитник Светланы Всеволодовны сообщил суду о том, что представляют из себя все эти взыскания, наложенные на его доверительницу. Что первое взыскание (тогда Светлана Чечиль поделилась пирожком с другой заключенной) было признано судом незаконным, а второе сейчас обжалуется. Напомним, что второй раз осужденную наказали накануне рассмотрения ее ходатайства об УДО, за то, что она, поприветствовав (встав по стойке смирно) сотрудника колонии, с которым уже виделась в тот день, не выкрикнула ему из уборной слово «Здравствуйте» (хотя такого требования и нет ни в одном нормативно-правовом акте). История с этим наказанием тогда наделала много шума. Члены совета по правам человека при президенте РФ, которые приезжали в Карелию, были возмущены произошедшим. Но, как бы то ни было, оба взыскания были судом учтены при вынесении решения об УДО, и Светлана Чечиль осталась за решеткой.
Выступая в суде, адвокат Светланы Всеволодовны отметил, что нельзя человека постоянно наказывать за одно и то же. И что, если это наказание за «здравствуйте» уже учитывалось при вынесении одного решения, учитывать его вновь нельзя. Он рассказал суду обо всех положительных характеристиках Светланы Всеволодовны (хотя этот конкретный судья и без того их прекрасно знает), о ее образовании, ситуации в семье и наличии квартиры, то есть, о возможности осуществления электронного контроля за осужденной при ограничении ее свободы.
Судья улыбался.
– Вопрос к осужденной. Если не захотите, можете не отвечать. Как относитесь к содеянному? – С улыбкой же обратился он к Светлане Чечиль.
Вопрос был довольно предсказуем. Напомним, что свою вину в преступлении, за которое ее осудили, Светлана Всеволодовна так и не признала. Она не спорила с тем, что не имела права менять вид разрешенного использования мелиорированных земель, и не согласна была лишь с приписываемым ей умыслом. Решение о переводе земель из одной категории в другую принимала не Чечиль, а комиссия специалистов. Светлана Всеволодовна только подписала итоговые документы.
– Я сожалею, что я подписала эти документы. Я сожалею, что так произошло, – ответила судье Светлана Чечиль. – Если бы я знала, что земли мелиорированные, я никогда бы этого не сделала. Наверное, надо было все это самой контролировать, пересматривать. Но так получилось. Я сожалею об этом.
Судья улыбнулся, и поинтересовался:
– А что с поощрениями-то?
– Я, ваша честь, не знаю, как здесь получить поощрение, – честно призналась Светлана Чечиль. — Я не работаю. Как мне объясняют, это потому, что я на пенсии. Но и большая часть девочек тоже не работают, даже если они не пенсионеры. Проблема с рабочими местами. Я веду себя нормально. Я по собственной инициативе научила девочек вязать. Они у меня свитера вяжут, носки, рукавицы. Если нужно что-то убрать, помыть, то пожалуйста, я всегда, вне графика, вне дежурства. Честное слово, я не знаю, как получить эти поощрения. Что нужно сделать?
Но это был вопрос в пустоту.
Интересный момент судебного заседания – просьба судьи к сотруднице ИК-9, которая так же, по видеоконференцсвязи, участвовала в судебном заседании.
– В вашем же отряде Чечиль? – поинтересовался судья.
– Да. В моем отряде, – явно напряглась женщина.
– Что можете сказать? Характеристику я прочитал.
Сотрудница исправительного учреждения оказалась совершенно не готова к такому повороту событий. Бумага – это одно, бумага все стерпит, другое дело — говорить про человека, когда этот человек сидит рядом.
– Добавить что-то более к характеристике я, в принципе, не могу, – тяжело вздыхая, вымучила из себя представитель колонии.
– Понятно, что характеристика написана. Но от себя-то что-то можете сказать? По вашим ощущениям, – настаивал судья.
Женщина опять тяжело вздохнула.
– Ну…понимаете, дело в том, что с поощрениями действительно у нас сейчас в настоящее время сложности есть. Люди не трудоустроены. Ну, нет у нас сейчас вакансии для осужденных женщин. Поэтому осужденная Чечиль так же, как и все другие, пока не занимается ни общественно-полезным трудом, ни оплачиваемым трудом. Поэтому в данном случае привлечь ее к чему-либо я не могу. В целом характеризуется удовлетворительно. Пока нет у меня больше никаких дополнительных замечаний.
Не много, но даже из этих, казалось бы, сказанных чисто для того, чтобы что-то сказать, фраз совершенно очевидны были два момента: первый – докопаться до Чечиль не за что, второе — поощрения, которых от нее требуют суды, получить невозможно.
В этот момент отчетливо вспомнилась цитата из решения суда, отказавшего Светлане Чечиль в УДО, в том числе по причине того, что осужденная не имеет «поощрений, которые возможно получить не только за труд, но и проявляя себя иным положительным образом».
Нет никакого иного образа. А вот настрой держать Светлану Чечиль за решеткой, как можно дольше, похоже, есть.
«Поощрений не имеет» – словно и не было выступления сотрудницы УК-9, произнесла в своей короткой речи прокурор, сообщив суду о том, что ну нет оснований заменять Чечиль наказание более мягким его видом.
«Поощрений не имеет» – так же цинично вписал в решение об отказе в удовлетворении ходатайства осужденной судья.
Поощрений нет, «положительной динамики в поведении» нет, зато есть… Нет, не взыскание. Наказание за «здравствуйте», судя по зачитанной части документа, судья повторно учитывать не стал. Он учел историю, которая случилась в то же самое время, в декабре прошлого года, накануне рассмотрения судом ходатайства Чечиль об УДО. Тогда в колонии произошел конфликт между Светланой Всеволодовной и осужденной Синичкиной (эта Синичкина, так или иначе, фигурирует в каждом взыскании Светланы Чечиль, но это, конечно, чистое совпадение). Последняя, придравшись к качеству уборки санузла Светланой Всеволодовной, начала на нее кричать. Далее, как уверяет Синичкина и еще две осужденные (фамилии, которых почему-то не называются), Чечиль, взяв в руки тряпку, сказала ей: «Заткнись ты, дура!»
Светлана Всеволодовна была очень растеряна.
– Не было такого. Я тогда молча взяла тряпку, чистящее средство и пошла убирать туалет. Я себе и в жизни-то не позволяю так говорить. А уж тем более, здесь. Не употребляю я таких слов. Ну, не могу я человеку сказать: «Дура». Даже, если это так. Эта ситуация ведь разбиралась на комиссии. И начальник колонии мне тогда сказал: «Вашей вины в этом нет». Я хорошо помню эти слова. Есть же видеозапись, в конце концов, — понимая, что бесполезно, рассказывала суду осужденная.
«Допустила конфликтную ситуацию», – улыбаясь, зачитал судья!
И Чечиль осталась за решеткой.
