Можно я один раз скажу, что думаю про нашу милицию-полицию? Пока и повод есть, и я на свободе — кто знает, что будет дальше.

Сознательно говорю это в праздник — именно в праздники у нас принято так беспардонно славословить и так много лгать, что именно в эти дни больше всего хочется говорить правду.

Вот я и скажу — милицию-полицию у нас сильно не любят.

А почему? Ведь были же в СССР достойные милиционеры, милиция защищала, спасала, находила, возвращала, предотвращала и боролась.

А уж, сколько сделала советская власть для того, чтобы пробудить в людях уважение и благодарность к милиции — столько прекрасных книг и фильмов! Я сама люблю Анискина и обожаю дядю Степу.

И всегда писали о чести и достоинстве милиционера как о факте, даже в хороших книгах. Вот, например, прекрасный Аркадий Вайнер: «Конечно, среди милиционеров тоже встречаются нечестные люди, а порой просто преступники, но это такой экстраординарный факт, что принимать его в свои расчеты, и без того достаточно сложные, я не пожелал».

Так почему не любим так сильно? Почему стараемся держаться подальше от всякого милиционера, то есть полицейского?

Возможно, есть у нашего народа генетическая память о том времени, когда значительная часть страны сидела, и без участия милиции это не обошлось.

Но дело, конечно не в этом, не только в этом. Просто сегодня все время так получается, что «моя милиция меня бережёт: сначала сажает, потом стережёт», а хорошие полицейские встречаются, большей частью, в «Улицах разбитых фонарей».

Я лично за последние годы не видела ни одного приятного полицейского.

Вот, например, сотрудники ГИБДД — все, как на подбор, гладкие, упитанные, словно супер-мыши. И на лоснящихся лицах отчетливо читается: «Ага, туфли для жены приехали».

Смотришь на них и вспоминаешь слова Путина: «Сейчас получается, что если у человека есть фуражка и сапоги, то он может обеспечить себе и закуску, и выпивку». И понимаешь, что когда у такого рождается ребёнок, он пытается перебраться на пост пооживленнее.

Но сравнивая уровень человеколюбия в разных подразделениях нашей доблестной полиции, начинаешь понимать, как добры к нам сотрудники ГИБДД, потому что самое меньшее, что человек может потерять, — это деньги. И народ наш к ним относится с юмором и без особой злобы.

А вот лица прочих полицейских проверяющих чаще всего несут на себе тоскливые мысли: «Тут вряд ли обломится, но вдруг?» и «Эх, нам бы местечко потеплее!».

Про больших полицейских чинов я даже не говорю, их физиономии (иногда трудно назвать их лицами) — особая песня, сами видели, знаете.

А как разговаривают с нами полицейские — с любым, как с заведомым преступником. У них принцип такой — пугать, как можно раньше, с первого слова — «вот сейчас милиция и разберётся, кто из нас смерд».

С потерпевшими же полиция наша ведёт себя так, что мудрый человек в полицию сегодня не пойдёт, и даже если у него украдут последнее, скорее пойдёт воровать сам, чем в участок.

Все это я говорю, как законопослушный и благополучный обыватель, как сторонний наблюдатель, от полиции практически не потерпевший.

Но часто я слышу истории о бесчинствах, о страшных злодеяниях полиции — и содрогаюсь от ужаса. Как страшно, как тоскливо тогда становится мне!

А не так давно я ехала с таксистом, и разговорились о местных бандитских группировках. Он, человек бывалый, говорит мне: «Сейчас их нет. Вместо бандитов теперь полиция, так что бандитам ничего не светит. Так, появляются, время от времени случайные , по безысходности и по глупости. И работают только по мелочи».

Я хотела бы, чтобы человек этот был неправ.

Но то, что идут сегодня в полицию те, кто надеется получить там верную кормушку, кажется мне верным. Потому-то и опасаются сегодня нашей полиции все, кроме нарушителей закона.

Верно и то, что сегодня наша полиция охраняет не порядок, а беспорядок — нет у нас никакого порядка.

И защищают наши полицейские в большинстве своём именно творящееся повсеместно беззаконие.

Коррупцию защищают они, и служат не родине, а Мамоне. А что они ещё могут защищать и чему служить в стране победившего беззакония?

Вот, собственно, и все, что я думаю о полиции.

Нет, не все: мне жалко честных полицейских — в нынешней полиции им так же неуютно, как трезвеннику в компании алкоголиков. Вот за них и выпьем в этот праздник.