ГРОБ

Город болел затянувшейся зимой и экономическим кризисом. И в самом Городе, и в области одно за другим закрывались предприятия, что вызывало нешуточный шок у всех бизнесменов и тревогу областного правительства. Чиновники ответили на экономические неурядицы созданием комиссии, которую назвали антикризисной. Подчинена она была Премьер-министру областного правительства Беляеву и регулярно собиралась для того чтобы констатировать неутешительные перемены в местной экономике.

На очередное заседание комиссии, неведомо каким образом, просочился бизнесмен Марголин. Занимался он действительно реальным производством, и его продукция хорошо расходилась не только на местном, но и на зарубежном рынке. Был этот Марголин мужиком конкретным и правду-матку в глаза руководителю любого уровня мог резать не стесняясь. С него и началась эта история.

Так вот. Сидит Марголин и слушает речи областных министров. И картина по их словам, если брать в мировом масштабе, не такая уж безрадостная получается – еще не всё закрылось, не все жители области еще работы лишились и вообще дна кризиса, по расчетам местных экономистов, мы уже достигли. То есть дальше хуже некуда. Сидит он, значит, слушает все это и внутри него кипение такое начинается! И с каждым словом кипение это все сильнее и сильнее происходит. Буквально гейзер там бурлит, не иначе. И взорвалось!

Встал Марголин со своего места и говорит Премьер-министру, что сейчас людей на своем предприятии он увольняет потому как чиновники правительственные ему такой тариф на электроэнергию загнули, что никакой возможности выжить фирме в этих условиях просто нет. И не только он так думает и невзгоды испытывает. «Весь малый и средний бизнес вы своими тарифами на корню губите», — говорит. — «И нет вам прощения за это никакого!» Разозлился Беляев на такие грубые слова: «А ты кто такой», — спрашивает. – «И почему бузу поднимаешь? Иль газет не читаешь и ситуацию не просчитываешь? Уволишь работников – пожалеешь! Иди уже отсюда, чтобы я тебя не видел!»

Вскочил бизнесмен, подошел к Премьеру: «Да я до Президента дойду, расскажу, как вы здесь управляете. Да что до Президента – до самого Путина! Напишу Владимиру Владимировичу про все!» «Свободен!» — проревел Беляев в спину Марголину. Дверь уютного зала заседаний тихо закрылась за строптивым мужиком. Глава областного правительства нервно передернул плечами и продолжал вести антикризисную комиссию. На заседании остались только свои поэтому неприятных неожиданностей больше не случилось.

Этим же вечером собрались у Марголина друзья-предприниматели. Пили пиво и думали, как недовольство своё до самых верхов донести и народу показать, что не местные буржуи в безработице виноваты, а областная власть. Предложений было много и, по мере того, как пиво убывало, количество их росло. «Хоронят ведь наш бизнес, суки! Хоронят!» — стукнув кулаком по столу, прохрипел один из гостей.

«Хоронят, говоришь», — задумчиво протянул хозяин. – «Хоронят…Хоронят…Хоронят…Так мы его раньше похороним, мужики! Демонстративно, у стен областной администрации. Такие похороны устроим – все закачаются!» Друзья Марголина недоуменно переглянулись, подумали чуток и радостно загалдели. Идеи как именно публично похоронить малый бизнес летели просто стаями. Пришлось сгонять еще за пивом, иначе такой объем информации бизнесменам было без этого просто не переварить. И вот когда все уже открыли по последней бутылке, кто-то из присутствующих тихо произнес: «Гроб!» Марголин непонимающе пожал плечами: «Какой гроб?» «Обычный гроб нужен. Какие же похороны без гроба? Это будет гроб с останками малого бизнеса! И скелет туда положим! И лампочками по краям обнесем!» — загалдели соратники Марголина, тут же просекшие всю прелесть идеи. Марголин, залпом опустошив свою бутылку пива, вскочил и заулыбался: «И принесем мы этот гроб прямо к зданию правительства, на виду у всего честного народа!» В ответ друзья подняли вверх большие пальцы рук. Идея созрела и дело было только за ее воплощением.

Разрешение на пикет у здания областного правительства получили довольно быстро и на удивление легко. Возможно потому, что у предпринимателей вдруг объявились неожиданные союзники, которые тоже хотели выразить своё «фи» местным чиновникам. Этими союзниками оказались коммунисты. «Вы хоть и кровопийцы, если следовать Карлу Марксу и Владимиру Ильичу Ленину», — говорил главный областной коммунист Марголину, — «но в данный конкретный политический момент мы готовы поддержать местную буржуазию в борьбе против бюрократии». «Только мы «Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов…» петь не будем», — сразу честно предупредил Марголин. Оказалось, и не надо – современные последователи дедушки Ленина тоже слова «Интернационала» основательно подзабыли и давно уже не устраивают хоровых спевок на подобных мероприятиях. Коммунисты клятвенно гарантировали присутствие на похоронах народных масс.

Вездесущие журналисты узнали о необычных похоронах в центре Города очень быстро и уже на следующий день, после пивной вечеринки у Марголина, они строчили в свои издания примерно одинаковые тексты: «У дверей областного правительства местные предприниматели установят гроб и устроят похороны малого бизнеса».

Гроб в бюро ритуальных услуг Города предприниматели и коммунисты приобрели в складчину. Выбрали самый большой, чтобы солиднее смотрелся. Один из друзей Марголина в соседней с его домом школе выкупил по остаточной стоимости старый муляж скелета человека. Инициаторы пикета критически оглядели пожелтевшие от времени гипсовые кости. «А это мужик или баба?» — спросил один из соратников Марголина счастливого владельца учебного пособия. Немного подумав и еще раз обойдя вокруг скелета, тот честно ответил: «А хрен его знает! Ну, пусть будет мужик, мы ведь малый бизнес хороним, а «бизнес» все же слово мужского рода…» На том и порешили.

За день до пикета гроб был любовно украшен несколькими новогодними гирляндами, которые весело мигали, делая суровый аксессуар погребения не столь страшным. Вовнутрь гроба положили сначала блок питания, к которому были присоединены разноцветные лампочки. Затем туда же был аккуратно водворен школьный скелет. Партнеры умиленно смотрели на произведение своих рук. Главный коммунист ласково положил руку на плечо Марголина: «Вот так и надо! Никакой пощады бюрократам!» Марголин тихо убрал его руку, погладил крышку гроба и согласно кивнул. Глаза обоих подозрительно блестели.

Побарабанив пальцами по столу, Глава области еще раз взглянул на своего пресс-секретаря по имени Тихон: «Пикет, говоришь, завтра в десять начнется?» Тихон согласно кивнул, положил прямо под руку Губернатору пачку вырезок из свежих местных газет и вздохнул: «Они там гроб приготовили». «В смысле гроб? Для кого?» — недоуменно поднял брови Губернатор. «Для малого бизнеса. Завтра на пикете его к нашим дверям возложат», — объяснил пресс-секретарь. Губернатор взглянул на сидевшего рядом Премьер-министра. Тот втянул голову в мощные плечи и, помычав немного – «мнннну» — выдавил: «Херня какая то…Мало нам проблем, так еще и гроб сюда притащат эти…предприниматели, мать их так». «Так журналисты пишут», — объяснил ситуацию пресс-секретарь. – «Они хотят устроить символические похороны малого бизнеса области». В кабинете повисло гнетущее молчание. Нарушил его Губернатор: «Петр Викеньтич, значит так. Делай что хочешь, но чтобы завтра никаких гробов здесь не было. Ты понял?» — сказал он Премьер-министру. Беляев с надеждой взглянул на шефа: «А может их дубинками на подступах остановить? Объясним потом – нарушение общественного порядка, а? И тогда точно – никаких гробов!» Губернатор обхватил голову руками и с тоской посмотрел на решительного премьера: «Никаких дубинок, но и никаких гробов, Петя! Ты меня понял?» Беляев кивнул, и они с Тихоном почти бесшумно покинули кабинет Губернатора.

На следующий день с половины десятого утра у дверей областного правительства начал собираться народ. Транспаранты «Не отнимайте у нас работу!», «Долой чиновников!» и красные флаги вперемежку с государственными реяли над головами пикетчиков. Народные массы действительно, как и обещали коммунисты, прибывали, и милиция потихоньку стала брать пятачок у присутственного здания в полукольцо. И протестующие, и милиционеры с одинаковым интересом поглядывали на стоящий тут же грузовой пикап, возле которого топтался подполковник Александров и три сержанта. Все знали, что именно в этом авто привезли на пикет тот самый гроб, о необходимости водружения которого у дверей правительства говорили большевики и предприниматели. Организаторы акции, стоя недалеко от подполковника, тихо перешептывались: «Вынос, как и договаривались, в одиннадцать. Парни готовы?» Александров подозрительно косился на организаторов и во всю старался расслышать, о чем же они там говорят.

Подполковник со вчерашнего вечера был на нервах. Ровно в восемнадцать ноль-ноль его вызвал к себе заместитель начальника областного ГУВД и повел с Александровым задушевную беседу: «Вася, завтра у правительства пикет будет. Командовать там нашими будешь ты. Задача не сложная, люди соберутся мирные и законопослушные, но есть одна заковыка», – замначальника чуть помялся и продолжал. – «Там пикетчики гроб привезут. Хотят его к дверям положить. Так вот этого, Вася, нам никак допустить нельзя. Понял? Силой то они, конечно, вряд ли отбивать его будут. Но твоя задача – чтобы никаких гробов! Это даже не мой приказ. Сам понимаешь чей». И вот теперь командующий отдельным милицейским контингентом по охране общественного порядка на пикете думал, как же не дать этим выдумщикам вытащить на всеобщее обозрение злосчастный гроб. Он увидел, что к пикапу направились четверо крепких парней и организаторы и внутренне собрался.

Хозяин скелета, представитель коммунистов и специально назначенные для выноса гроба парни не спеша шли к машине. Бизнесмен издалека стал улыбаться милиционерам, капеэрефовец сжимал губы, чувствуя что-то недоброе в той позе, в какую встал подполковник при их приближении. Он видел, что Александров отдал тихое и короткое распоряжение сержантам, и они заняли оборонительную позицию у борта пикапа. Назревал конфликт.

Хозяин скелета подошел к офицеру и протянул ему руку. Александров пожал её и тут же отступил в сторону машины. Бизнесмен перестал улыбаться: «Мы хотим забрать то, что привезли. Можно?» Александров посмотрел куда-то в сторону: «На каком основании?» Член КПРФ, отряженный вместе с бизнесменом за гробом, обреченно подумал, что сбываются его самые худшие опасения. Бизнесмен рявкнул: «А на том основании, что это наша собственность. Это раз. Во-вторых, мы бы хотели использовать то, что там лежит на нашем пикете». «А зачем вам ЭТО?» — спросил подполковник недобро. Сержанты подобрались как овчарки перед прыжком. – «И вообще объясните-ка, что там лежит». Представитель областного бизнеса молча плечом отодвинул ближайшего сержанта и открыл борт. «Вот. Гроб». Подполковник Александров сделал вид, что он только что узнал о столь необычном предмете, привезенном к правительству. «Гроб? Зачем он здесь? Что в нем? Так, а зачем здесь лампочки? Ну-ка, ну-ка…» Он сунул голову внутрь пикапа и, именно в такой интересной позе, ему пришла в голову великолепная мысль. Теперь он знал, что надо делать, чтобы увезти подальше от правительства этот проклятый ящик.

Подполковник вынырнул из нутра машины и подозвал к себе подчиненного: «Смотри, Семен, здесь же вполне может быть взрывное устройство! Ишь, что придумали! Кто водитель?» К ним подошел крепко сбитый паренек: «Ну, я водитель». «Быстро за руль и в УВД. Срочно!» И тут же пихнул в кабину одного из сержантов: «С ним поедешь. Я сейчас по рации передам, чтобы кинологи машинку осмотрели с собачками. На предмет наличия взрывчатых веществ». Хозяин скелета и коммунист растерянно смотрели вслед уезжавшему пикапу. Пикетчики и милиционеры в оцеплении недоуменно переглядывались, не понимая, что произошло, и почему гроб увозят в неизвестном направлении.

«Пронесло, мля», — подумал подполковник Александров, вытирая со лба пот. – «Пусть теперь за ним побегают». Он даже и не подозревал, насколько близок был к истине. И что побегать в этот день за треклятым гробом придется не только пикетчикам. Его мысли прервал хозяин скелета, который неслышно подошел сзади: «Товарищ подполковник, как быстро обследуют наш реквизит? Хотелось бы получить его обратно». Александров скривился и ответил: «Как обследуют – я вам тут же сообщу». «Ну, так мы ждем», — даже с некоторой угрозой в голосе сказал невесть откуда появившийся коммунист. Подполковник только махнул рукой и отошел поближе к милицейскому оцеплению. «Не пошли бы вы со своим гробом подальше», — думал он.

Между тем пикет шел своим чередом. Развевались флаги, трепыхались на ветру транспаранты, мерзли протестующие и милиция. Только организаторы все более нетерпеливо поглядывали на подполковника, ожидая от него каких-нибудь известий о судьбе гроба. В конце концов, один из бизнесменов подошел к Александрову и напрямую спросил его — закончена ли проверка. Милиционер равнодушно кивнул. «Так верните нам гроб», — возопил проситель. «Все вопросы УВД адресуйте. Теперь я за вашу домовину не отвечаю», — чуть не приплясывая от радости, ответил Александров. – «Я вон тут за порядком наблюдаю и только!» Он окинул победным взглядом бизнесмена и отвернулся.

Организаторы – бизнесмены и коммунисты – стояли подавленные. «Какое низкое коварство, товарищи», — хриплым от возмущения голосом произнес главный областной коммунист. В этот момент он был похож на Павку Корчагина, которому только что сообщили, что беляки выиграли гражданскую войну. – «И эти сатрапы когда-то называли себя народной милицией! И что нам делать теперь?» Более прагматичные бизнесмены уже отошли от своих партнеров по организации пикета и сели в машину. «Поехали гроб выручать», — сказал другу Хозяин скелета, закрывая за собой дверцу нестарого еще внедорожника  «Тойота». – «А то от этих партийцев пока дождешься чего-нибудь путного…»

В УВД Города долго гадали, что делать с неожиданно свалившейся на них проблемой в виде бизнес-коммунистического гроба. После того, как его обследовали специально обученные собаки, похоронный реквизит занесли в дежурную часть Управления, где он стоял уже полчаса, пугая и законопослушных посетителей милиции, и разного рода задержанных – в наручниках и без, что приводили туда для оформления. Естественно, когда бизнесмены-охотники за гробом зашли в здание УВД ящик с лампочками сразу попался им на глаза. Хозяин скелета толкнул приятеля и показал на него глазами. Приятель понимающе кивнул. Хозяин скелета обратился к неспешно пьющему чай с бутербродом в дежурной части полному лейтенанту: «Извините, мы вот по поводу гроба пришли. Нам к кому бы обратиться?» Лейтенант аккуратно вытер подбородок, запачканный маслом, и назвал ходокам номер кабинета. Бизнесмены потрусили в указанном направлении.

В кабинете их ждал бравый майор, который сразу спросил у вошедших какое отношение они имеют к гробу. Мужчины назвались владельцами. «Ага», — многозначительно произнес милицейский начальник. – «Владельцы, значит…» Бизнесмены покивали головой в знак согласия. «Ну что я вам могу сказать, владельцы…» Речь майора была прервана на полуслове. Дверь с шумом раскрылась, и на пороге появился главный коммунист области, отбивающийся мандатом депутата областного Законодательного Собрания от милицейского старшины. Коммунист и старшина вкатились в кабинет. «Здравствуйте, товарищ майор! Я по поводу гроба!… Да уйди ты уже, сказано же – депутат я! Пришел по воле избирателей», — сказал главный коммунист, обращаясь сначала к хозяину кабинета, а потом к вцепившемуся мертвой хваткой ему в куртку старшине. Удивленный майор простер длань в направлении вновь появившегося персонажа. «А вы к гробу какое отношение имеете?» «Я – его владелец», — гордо ответил коммунист. Майор сел за стол, достал из-под стола бутылку минералки, сорвал крышку и жадно сделал большой глоток. «Э-э-э, эти господа тоже владельцы…м-м-м-м…гроба». Коммунист взглянул на бизнесменов. «Да, и они владельцы. Мы, товарищ майор, совладельцы этого…предмета». «Да!» — громко тявкнул Хозяин скелета. – «Мы – совладельцы! И будьте добры, верните нам наше совместно нажитое имущество!» И подумал про себя: «Зря я так о коммуняках плохо думал. Настоящие бойцы!» Майор потер затылок и тихо попросил: «Документики на гроб предъявите, граждане совладельцы». Бизнесмены и коммунист растерянно переглянулись – квитанции из бюро ритуальных услуг никто, естественно с собой не прихватил. Майор облегченно заулыбался: «Вот приносите платежные документы, докажите что этот…гроб, прости господи, ваш – тогда и поговорим. А сейчас – до свидания». Когда за организаторами пикета закрылась дверь, он достал из-под стола еще одну бутылку, побольше, отвинтил пробку, глотнул, сморщился и запил эту жидкость минералкой. «Писец, собачья работа», — проворчал он про себя.

«А ты молодец, коммунист», — одобрительно похлопал по плечу партнера Хозяин скелета. – «Мужик!» Проходя мимо дежурки они одновременно вздохнули, поглядев на стоявшую на всеобщем обозрении домовину. Полный лейтенант дружески подмигнул им, как старым знакомым: «Ну что, разрешили вам это хозяйство взять?» Бизнесмен больно толкнул под ребра локтем уже готового разразиться праведным гневом ленинца и широко улыбнулся офицеру: «А то как же! Наша же собственность». «Ну и слава богу, забирайте быстрее, а то он тут нам уже все глаза намозолил». Друг Хозяина скелета и коммунист уже просекли ситуацию и не спеша, с каменными лицами зашли за перегородку. «Ну, подняли что ли», — скомандовал Хозяин скелета. Через несколько секунд гроб медленно выплыл из дверей УВД. А еще минуту спустя похитители быстро двигались по центральной улице города, бережно держа отбитое у правоохранительных органов имущество за ручки. Коммунист на ходу достал из-за пазухи красный стяг и держал его в свободной руке. Ветер развевал алое полотнище над крышкой гроба. Прохожие пропускали процессию, испуганно прижавшись к стенам домов. «Ничего, парни», — подбадривал несунов Хозяин скелета. – «Сейчас донесем и возложим куда надо. Он достал из куртки телефон и набрал номер Марголина. «Все в порядке! Гроб у нас!»

У здания правительства по-прежнему зябли пикетчики. Уныние царило в рядах протестующих. Из чиновников к ним так никто и не вышел, с гробом тоже какая-то непонятка. Цель стояния становилась для них все более и более туманной. И тут к соратникам подошел Марголин, держа в руке мобильник. «Несут», — выдохнул он. – «Отбили наши его!» В рядах пикетчиков прошло радостное шевеление. Лица озарила радость, будто не гроб сейчас появится пред их очами, а икона Казанской божьей матери, как минимум. Подполковник Александров почувствовал, как у него под шапкой зашевелились волосы, и он схватился за рацию.

Тихон, пресс-секретарь Губернатора, докладывал шефу, срочно уехавшему по случаю пикета в командировку, обстановку. «Все спокойно, гроба нет, журналисты разочарованы. Акция получилась не такая скандальная, как ожидалось…» Глава области улыбнулся и отключил трубку.

Процессия с гробом и красным флагом над ним прошла уже половину дистанции, когда Хозяин скелета обернулся назад и сдавленно крикнул: «Погоня, мля, погоня за нами! Менты!» Два его подельника тоже посмотрели назад и убедились, что предводитель прав. «Рвем скорее!» — рыкнул коммунист, и они припустили во всю силу по центральному проспекту Города. Наряд милиции постепенно нагонял беглецов. «Дубинки готовят, суки», — заорал второй бизнесмен и побежал еще быстрее. От дисбаланса скорости гроб тряхнуло, и сам собой включился блок питания лампочек. Домовина засверкала всеми цветами радуги. В такт цветомузыке в гробу тряслись кости старого школьного скелета. Народ на проспекте тихо хренел, самые нервные падали на месяцами нечищеный асфальт и в неубранные сугробы. Алый стяг над гробом бился как флаг на мачте мятежного броненосца «Потемкин». Милиционеры в тяжелых бушлатах, надужно сопя и стуча ботинками, с каждой секундой нагоняли гробоносителей. В руках у них, и правда, угрожающе блестели резиновые дубинки. «Поднажмем!!!» — уговаривал партнеров Хозяин скелета. Гипсовые кости стучали, лампочки мигали, прохожие взирали на убегающих и догоняющих с ужасом…

Подполковник Александров, отойдя подальше от пикетчиков, бубнил в рацию: «Перехватите их на повороте, перехватите! Не пускать к правительству ни в коем случае! Понял, десятый?» Десятый что-то невнятно ответил и замолчал. Александров посмотрел на окна областного кабинета министров. Ему казалось, что лик Премьер-министра Беляева строго взирает на него из третьего крайнего слева окна на втором этаже. И даже не конкретно на него самого. Тяжелый взгляд Премьера скидывал по одной звездочке с каждого погона офицера…

«Немного осталось! Вот поворот еще и все! Там нас видно, никто не тронет!» — хрипло, еле ворочая сухим языком, сипел коммунист. – «Поднажмите, товарищи!» И вот как раз на повороте наперерез партнерам выскочил еще один милицейский наряд. «Писец, обложили!» — пробормотал Хозяин скелета. – «Не уйти!» Преследователи вырвали из онемевших рук владельцев гроб и положили его на землю. Лампочки на боках все еще переливались, чуть подсвечивая грязный снег, окурки на асфальте и нечищеные носки милицейских ботинок…

Через час Марголин распустил пикетчиков и отправился в здание УВД, где составляли протоколы об административном нарушении на всех троих участников похищения гроба. Сам предмет спора был упрятан в дальний милицейский кабинет и лампочки на нем до сих пор сверкали, так как от тряски и броска о землю блок питания заклинило окончательно, и он не отключался. А милиционеры, по причине приключившегося с ними какого-то священного ужаса, не желали даже притрагиваться к этой получившей статус вещественного доказательства штуке.

Марголин быстро вызволил членов оргкомитета пикета из милицейских объятий и через час все инициаторы акции уже пили пиво в том же месте где и созрела идея. Вместе с ними потягивал «Холстен» и главный областной коммунист. Пили молча, переживая последние события. И только Хозяин скелета иногда тяжело вздыхал, жалея об утраченной собственности.

Подполковник Александров пришел домой. У порога его встретила жена. Когда он снял фуражку, супруга ахнула – вчера еще черные как смоль волосы Александрова были покрыты налетом седины. «Под пулями был, наверное», — с трудом подавив рыдания, подумала она.

Премьер-министр Беляев сидел за рабочим столом, уронив тяжелые руки вниз. «Хоть бы не очень эти писаки всю эту историю раздули. Итак, уже в Москве на нас косо смотрят», — размышлял он. Потом тяжело встал, достал из сейфа бутылку виски, налил целый стакан и залпом выпил.

Пресс-секретарь Губернатора по имени Тихон закончил делать обзор прессы для шефа на завтра и грустно посмотрел в монитор. На экране светился заголовок заметки про пикет корреспондента ИТАР-ТАСС: «Гроб отобран, власти не вышли». Потом вздохнул, все выключил и пошел в любимую кафешку выпить соточку коньячку.

Блок питания в гробу сел ровно в полночь. И в одном из кабинетов УВД, убогую обстановку которого тускло освещали лампочки на стенах домовины наступила полная темнота…