Город болел затянувшейся зимой и экономическим кризисом. И в самом Городе, и в области одно за другим закрывались предприятия, что вызывало нешуточный шок у всех бизнесменов и тревогу областного правительства. Чиновники ответили на экономические неурядицы созданием комиссии, которую назвали антикризисной. Подчинена она была Премьер-министру областного правительства Беляеву и регулярно собиралась для того чтобы констатировать неутешительные перемены в местной экономике.

На очередное заседание комиссии, неведомо каким образом, просочился бизнесмен Марголин. Занимался он действительно реальным производством, и его продукция хорошо расходилась не только на местном, но и на зарубежном рынке. Был этот Марголин мужиком конкретным и правду-матку в глаза руководителю любого уровня мог резать не стесняясь. С него и началась эта история.

Так вот. Сидит Марголин и слушает речи областных министров. И картина по их словам, если брать в мировом масштабе, не такая уж безрадостная получается – еще не всё закрылось, не все жители области еще работы лишились и вообще дна кризиса, по расчетам местных экономистов, мы уже достигли. То есть дальше хуже некуда. Сидит он, значит, слушает все это и внутри него кипение такое начинается! И с каждым словом кипение это все сильнее и сильнее происходит. Буквально гейзер там бурлит, не иначе. И взорвалось!

Встал Марголин со своего места и говорит Премьер-министру, что сейчас людей на своем предприятии он увольняет потому как чиновники правительственные ему такой тариф на электроэнергию загнули, что никакой возможности выжить фирме в этих условиях просто нет. И не только он так думает и невзгоды испытывает. «Весь малый и средний бизнес вы своими тарифами на корню губите», — говорит. — «И нет вам прощения за это никакого!» Разозлился Беляев на такие грубые слова: «А ты кто такой», — спрашивает. – «И почему бузу поднимаешь? Иль газет не читаешь и ситуацию не просчитываешь? Уволишь работников – пожалеешь! Иди уже отсюда, чтобы я тебя не видел!»

Вскочил бизнесмен, подошел к Премьеру: «Да я до Президента дойду, расскажу, как вы здесь управляете. Да что до Президента – до самого Путина! Напишу Владимиру Владимировичу про все!» «Свободен!» — проревел Беляев в спину Марголину. Дверь уютного зала заседаний тихо закрылась за строптивым мужиком. Глава областного правительства нервно передернул плечами и продолжал вести антикризисную комиссию. На заседании остались только свои поэтому неприятных неожиданностей больше не случилось.

Этим же вечером собрались у Марголина друзья-предприниматели. Пили пиво и думали, как недовольство своё до самых верхов донести и народу показать, что не местные буржуи в безработице виноваты, а областная власть. Предложений было много и, по мере того, как пиво убывало, количество их росло. «Хоронят ведь наш бизнес, суки! Хоронят!» — стукнув кулаком по столу, прохрипел один из гостей.

«Хоронят, говоришь», — задумчиво протянул хозяин. – «Хоронят…Хоронят…Хоронят…Так мы его раньше похороним, мужики! Демонстративно, у стен областной администрации. Такие похороны устроим – все закачаются!» Друзья Марголина недоуменно переглянулись, подумали чуток и радостно загалдели. Идеи как именно публично похоронить малый бизнес летели просто стаями. Пришлось сгонять еще за пивом, иначе такой объем информации бизнесменам было без этого просто не переварить. И вот когда все уже открыли по последней бутылке, кто-то из присутствующих тихо произнес: «Гроб!» Марголин непонимающе пожал плечами: «Какой гроб?» «Обычный гроб нужен. Какие же похороны без гроба? Это будет гроб с останками малого бизнеса! И скелет туда положим! И лампочками по краям обнесем!» — загалдели соратники Марголина, тут же просекшие всю прелесть идеи. Марголин, залпом опустошив свою бутылку пива, вскочил и заулыбался: «И принесем мы этот гроб прямо к зданию правительства, на виду у всего честного народа!» В ответ друзья подняли вверх большие пальцы рук. Идея созрела и дело было только за ее воплощением.

Разрешение на пикет у здания областного правительства получили довольно быстро и на удивление легко. Возможно потому, что у предпринимателей вдруг объявились неожиданные союзники, которые тоже хотели выразить своё «фи» местным чиновникам. Этими союзниками оказались коммунисты. «Вы хоть и кровопийцы, если следовать Карлу Марксу и Владимиру Ильичу Ленину», — говорил главный областной коммунист Марголину, — «но в данный конкретный политический момент мы готовы поддержать местную буржуазию в борьбе против бюрократии». «Только мы «Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов…» петь не будем», — сразу честно предупредил Марголин. Оказалось, и не надо – современные последователи дедушки Ленина тоже слова «Интернационала» основательно подзабыли и давно уже не устраивают хоровых спевок на подобных мероприятиях. Коммунисты клятвенно гарантировали присутствие на похоронах народных масс.

Вездесущие журналисты узнали о необычных похоронах в центре Города очень быстро и уже на следующий день, после пивной вечеринки у Марголина, они строчили в свои издания примерно одинаковые тексты: «У дверей областного правительства местные предприниматели установят гроб и устроят похороны малого бизнеса».

Гроб в бюро ритуальных услуг Города предприниматели и коммунисты приобрели в складчину. Выбрали самый большой, чтобы солиднее смотрелся. Один из друзей Марголина в соседней с его домом школе выкупил по остаточной стоимости старый муляж скелета человека. Инициаторы пикета критически оглядели пожелтевшие от времени гипсовые кости. «А это мужик или баба?» — спросил один из соратников Марголина счастливого владельца учебного пособия. Немного подумав и еще раз обойдя вокруг скелета, тот честно ответил: «А хрен его знает! Ну, пусть будет мужик, мы ведь малый бизнес хороним, а «бизнес» все же слово мужского рода…» На том и порешили.

За день до пикета гроб был любовно украшен несколькими новогодними гирляндами, которые весело мигали, делая суровый аксессуар погребения не столь страшным. Вовнутрь гроба положили сначала блок питания, к которому были присоединены разноцветные лампочки. Затем туда же был аккуратно водворен школьный скелет. Партнеры умиленно смотрели на произведение своих рук. Главный коммунист ласково положил руку на плечо Марголина: «Вот так и надо! Никакой пощады бюрократам!» Марголин тихо убрал его руку, погладил крышку гроба и согласно кивнул. Глаза обоих подозрительно блестели.

Побарабанив пальцами по столу, Глава области еще раз взглянул на своего пресс-секретаря по имени Тихон: «Пикет, говоришь, завтра в десять начнется?» Тихон согласно кивнул, положил прямо под руку Губернатору пачку вырезок из свежих местных газет и вздохнул: «Они там гроб приготовили». «В смысле гроб? Для кого?» — недоуменно поднял брови Губернатор. «Для малого бизнеса. Завтра на пикете его к нашим дверям возложат», — объяснил пресс-секретарь. Губернатор взглянул на сидевшего рядом Премьер-министра. Тот втянул голову в мощные плечи и, помычав немного – «мнннну» — выдавил: «Херня какая то…Мало нам проблем, так еще и гроб сюда притащат эти…предприниматели, мать их так». «Так журналисты пишут», — объяснил ситуацию пресс-секретарь. – «Они хотят устроить символические похороны малого бизнеса области». В кабинете повисло гнетущее молчание. Нарушил его Губернатор: «Петр Викеньтич, значит так. Делай что хочешь, но чтобы завтра никаких гробов здесь не было. Ты понял?» — сказал он Премьер-министру. Беляев с надеждой взглянул на шефа: «А может их дубинками на подступах остановить? Объясним потом – нарушение общественного порядка, а? И тогда точно – никаких гробов!» Губернатор обхватил голову руками и с тоской посмотрел на решительного премьера: «Никаких дубинок, но и никаких гробов, Петя! Ты меня понял?» Беляев кивнул, и они с Тихоном почти бесшумно покинули кабинет Губернатора.

На следующий день с половины десятого утра у дверей областного правительства начал собираться народ. Транспаранты «Не отнимайте у нас работу!», «Долой чиновников!» и красные флаги вперемежку с государственными реяли над головами пикетчиков. Народные массы действительно, как и обещали коммунисты, прибывали, и милиция потихоньку стала брать пятачок у присутственного здания в полукольцо. И протестующие, и милиционеры с одинаковым интересом поглядывали на стоящий тут же грузовой пикап, возле которого топтался подполковник Александров и три сержанта. Все знали, что именно в этом авто привезли на пикет тот самый гроб, о необходимости водружения которого у дверей правительства говорили большевики и предприниматели. Организаторы акции, стоя недалеко от подполковника, тихо перешептывались: «Вынос, как и договаривались, в одиннадцать. Парни готовы?» Александров подозрительно косился на организаторов и во всю старался расслышать, о чем же они там говорят.

Подполковник со вчерашнего вечера был на нервах. Ровно в восемнадцать ноль-ноль его вызвал к себе заместитель начальника областного ГУВД и повел с Александровым задушевную беседу: «Вася, завтра у правительства пикет будет. Командовать там нашими будешь ты. Задача не сложная, люди соберутся мирные и законопослушные, но есть одна заковыка», – замначальника чуть помялся и продолжал. – «Там пикетчики гроб привезут. Хотят его к дверям положить. Так вот этого, Вася, нам никак допустить нельзя. Понял? Силой то они, конечно, вряд ли отбивать его будут. Но твоя задача – чтобы никаких гробов! Это даже не мой приказ. Сам понимаешь чей». И вот теперь командующий отдельным милицейским контингентом по охране общественного порядка на пикете думал, как же не дать этим выдумщикам вытащить на всеобщее обозрение злосчастный гроб. Он увидел, что к пикапу направились четверо крепких парней и организаторы и внутренне собрался.

Хозяин скелета, представитель коммунистов и специально назначенные для выноса гроба парни не спеша шли к машине. Бизнесмен издалека стал улыбаться милиционерам, капеэрефовец сжимал губы, чувствуя что-то недоброе в той позе, в какую встал подполковник при их приближении. Он видел, что Александров отдал тихое и короткое распоряжение сержантам, и они заняли оборонительную позицию у борта пикапа. Назревал конфликт.

Хозяин скелета подошел к офицеру и протянул ему руку. Александров пожал её и тут же отступил в сторону машины. Бизнесмен перестал улыбаться: «Мы хотим забрать то, что привезли. Можно?» Александров посмотрел куда-то в сторону: «На каком основании?» Член КПРФ, отряженный вместе с бизнесменом за гробом, обреченно подумал, что сбываются его самые худшие опасения. Бизнесмен рявкнул: «А на том основании, что это наша собственность. Это раз. Во-вторых, мы бы хотели использовать то, что там лежит на нашем пикете». «А зачем вам ЭТО?» — спросил подполковник недобро. Сержанты подобрались как овчарки перед прыжком. – «И вообще объясните-ка, что там лежит». Представитель областного бизнеса молча плечом отодвинул ближайшего сержанта и открыл борт. «Вот. Гроб». Подполковник Александров сделал вид, что он только что узнал о столь необычном предмете, привезенном к правительству. «Гроб? Зачем он здесь? Что в нем? Так, а зачем здесь лампочки? Ну-ка, ну-ка…» Он сунул голову внутрь пикапа и, именно в такой интересной позе, ему пришла в голову великолепная мысль. Теперь он знал, что надо делать, чтобы увезти подальше от правительства этот проклятый ящик.

Подполковник вынырнул из нутра машины и подозвал к себе подчиненного: «Смотри, Семен, здесь же вполне может быть взрывное устройство! Ишь, что придумали! Кто водитель?» К ним подошел крепко сбитый паренек: «Ну, я водитель». «Быстро за руль и в УВД. Срочно!» И тут же пихнул в кабину одного из сержантов: «С ним поедешь. Я сейчас по рации передам, чтобы кинологи машинку осмотрели с собачками. На предмет наличия взрывчатых веществ». Хозяин скелета и коммунист растерянно смотрели вслед уезжавшему пикапу. Пикетчики и милиционеры в оцеплении недоуменно переглядывались, не понимая, что произошло, и почему гроб увозят в неизвестном направлении.

«Пронесло, мля», — подумал подполковник Александров, вытирая со лба пот. – «Пусть теперь за ним побегают». Он даже и не подозревал, насколько близок был к истине. И что побегать в этот день за треклятым гробом придется не только пикетчикам. Его мысли прервал хозяин скелета, который неслышно подошел сзади: «Товарищ подполковник, как быстро обследуют наш реквизит? Хотелось бы получить его обратно». Александров скривился и ответил: «Как обследуют – я вам тут же сообщу». «Ну, так мы ждем», — даже с некоторой угрозой в голосе сказал невесть откуда появившийся коммунист. Подполковник только махнул рукой и отошел поближе к милицейскому оцеплению. «Не пошли бы вы со своим гробом подальше», — думал он.

Между тем пикет шел своим чередом. Развевались флаги, трепыхались на ветру транспаранты, мерзли протестующие и милиция. Только организаторы все более нетерпеливо поглядывали на подполковника, ожидая от него каких-нибудь известий о судьбе гроба. В конце концов, один из бизнесменов подошел к Александрову и напрямую спросил его — закончена ли проверка. Милиционер равнодушно кивнул. «Так верните нам гроб», — возопил проситель. «Все вопросы УВД адресуйте. Теперь я за вашу домовину не отвечаю», — чуть не приплясывая от радости, ответил Александров. – «Я вон тут за порядком наблюдаю и только!» Он окинул победным взглядом бизнесмена и отвернулся.

Организаторы – бизнесмены и коммунисты – стояли подавленные. «Какое низкое коварство, товарищи», — хриплым от возмущения голосом произнес главный областной коммунист. В этот момент он был похож на Павку Корчагина, которому только что сообщили, что беляки выиграли гражданскую войну. – «И эти сатрапы когда-то называли себя народной милицией! И что нам делать теперь?» Более прагматичные бизнесмены уже отошли от своих партнеров по организации пикета и сели в машину. «Поехали гроб выручать», — сказал другу Хозяин скелета, закрывая за собой дверцу нестарого еще внедорожника  «Тойота». – «А то от этих партийцев пока дождешься чего-нибудь путного…»

В УВД Города долго гадали, что делать с неожиданно свалившейся на них проблемой в виде бизнес-коммунистического гроба. После того, как его обследовали специально обученные собаки, похоронный реквизит занесли в дежурную часть Управления, где он стоял уже полчаса, пугая и законопослушных посетителей милиции, и разного рода задержанных – в наручниках и без, что приводили туда для оформления. Естественно, когда бизнесмены-охотники за гробом зашли в здание УВД ящик с лампочками сразу попался им на глаза. Хозяин скелета толкнул приятеля и показал на него глазами. Приятель понимающе кивнул. Хозяин скелета обратился к неспешно пьющему чай с бутербродом в дежурной части полному лейтенанту: «Извините, мы вот по поводу гроба пришли. Нам к кому бы обратиться?» Лейтенант аккуратно вытер подбородок, запачканный маслом, и назвал ходокам номер кабинета. Бизнесмены потрусили в указанном направлении.

В кабинете их ждал бравый майор, который сразу спросил у вошедших какое отношение они имеют к гробу. Мужчины назвались владельцами. «Ага», — многозначительно произнес милицейский начальник. – «Владельцы, значит…» Бизнесмены покивали головой в знак согласия. «Ну что я вам могу сказать, владельцы…» Речь майора была прервана на полуслове. Дверь с шумом раскрылась, и на пороге появился главный коммунист области, отбивающийся мандатом депутата областного Законодательного Собрания от милицейского старшины. Коммунист и старшина вкатились в кабинет. «Здравствуйте, товарищ майор! Я по поводу гроба!… Да уйди ты уже, сказано же – депутат я! Пришел по воле избирателей», — сказал главный коммунист, обращаясь сначала к хозяину кабинета, а потом к вцепившемуся мертвой хваткой ему в куртку старшине. Удивленный майор простер длань в направлении вновь появившегося персонажа. «А вы к гробу какое отношение имеете?» «Я – его владелец», — гордо ответил коммунист. Майор сел за стол, достал из-под стола бутылку минералки, сорвал крышку и жадно сделал большой глоток. «Э-э-э, эти господа тоже владельцы…м-м-м-м…гроба». Коммунист взглянул на бизнесменов. «Да, и они владельцы. Мы, товарищ майор, совладельцы этого…предмета». «Да!» — громко тявкнул Хозяин скелета. – «Мы – совладельцы! И будьте добры, верните нам наше совместно нажитое имущество!» И подумал про себя: «Зря я так о коммуняках плохо думал. Настоящие бойцы!» Майор потер затылок и тихо попросил: «Документики на гроб предъявите, граждане совладельцы». Бизнесмены и коммунист растерянно переглянулись – квитанции из бюро ритуальных услуг никто, естественно с собой не прихватил. Майор облегченно заулыбался: «Вот приносите платежные документы, докажите что этот…гроб, прости господи, ваш – тогда и поговорим. А сейчас – до свидания». Когда за организаторами пикета закрылась дверь, он достал из-под стола еще одну бутылку, побольше, отвинтил пробку, глотнул, сморщился и запил эту жидкость минералкой. «Писец, собачья работа», — проворчал он про себя.

«А ты молодец, коммунист», — одобрительно похлопал по плечу партнера Хозяин скелета. – «Мужик!» Проходя мимо дежурки они одновременно вздохнули, поглядев на стоявшую на всеобщем обозрении домовину. Полный лейтенант дружески подмигнул им, как старым знакомым: «Ну что, разрешили вам это хозяйство взять?» Бизнесмен больно толкнул под ребра локтем уже готового разразиться праведным гневом ленинца и широко улыбнулся офицеру: «А то как же! Наша же собственность». «Ну и слава богу, забирайте быстрее, а то он тут нам уже все глаза намозолил». Друг Хозяина скелета и коммунист уже просекли ситуацию и не спеша, с каменными лицами зашли за перегородку. «Ну, подняли что ли», — скомандовал Хозяин скелета. Через несколько секунд гроб медленно выплыл из дверей УВД. А еще минуту спустя похитители быстро двигались по центральной улице города, бережно держа отбитое у правоохранительных органов имущество за ручки. Коммунист на ходу достал из-за пазухи красный стяг и держал его в свободной руке. Ветер развевал алое полотнище над крышкой гроба. Прохожие пропускали процессию, испуганно прижавшись к стенам домов. «Ничего, парни», — подбадривал несунов Хозяин скелета. – «Сейчас донесем и возложим куда надо. Он достал из куртки телефон и набрал номер Марголина. «Все в порядке! Гроб у нас!»

У здания правительства по-прежнему зябли пикетчики. Уныние царило в рядах протестующих. Из чиновников к ним так никто и не вышел, с гробом тоже какая-то непонятка. Цель стояния становилась для них все более и более туманной. И тут к соратникам подошел Марголин, держа в руке мобильник. «Несут», — выдохнул он. – «Отбили наши его!» В рядах пикетчиков прошло радостное шевеление. Лица озарила радость, будто не гроб сейчас появится пред их очами, а икона Казанской божьей матери, как минимум. Подполковник Александров почувствовал, как у него под шапкой зашевелились волосы, и он схватился за рацию.

Тихон, пресс-секретарь Губернатора, докладывал шефу, срочно уехавшему по случаю пикета в командировку, обстановку. «Все спокойно, гроба нет, журналисты разочарованы. Акция получилась не такая скандальная, как ожидалось…» Глава области улыбнулся и отключил трубку.

Процессия с гробом и красным флагом над ним прошла уже половину дистанции, когда Хозяин скелета обернулся назад и сдавленно крикнул: «Погоня, мля, погоня за нами! Менты!» Два его подельника тоже посмотрели назад и убедились, что предводитель прав. «Рвем скорее!» — рыкнул коммунист, и они припустили во всю силу по центральному проспекту Города. Наряд милиции постепенно нагонял беглецов. «Дубинки готовят, суки», — заорал второй бизнесмен и побежал еще быстрее. От дисбаланса скорости гроб тряхнуло, и сам собой включился блок питания лампочек. Домовина засверкала всеми цветами радуги. В такт цветомузыке в гробу тряслись кости старого школьного скелета. Народ на проспекте тихо хренел, самые нервные падали на месяцами нечищеный асфальт и в неубранные сугробы. Алый стяг над гробом бился как флаг на мачте мятежного броненосца «Потемкин». Милиционеры в тяжелых бушлатах, надужно сопя и стуча ботинками, с каждой секундой нагоняли гробоносителей. В руках у них, и правда, угрожающе блестели резиновые дубинки. «Поднажмем!!!» — уговаривал партнеров Хозяин скелета. Гипсовые кости стучали, лампочки мигали, прохожие взирали на убегающих и догоняющих с ужасом…

Подполковник Александров, отойдя подальше от пикетчиков, бубнил в рацию: «Перехватите их на повороте, перехватите! Не пускать к правительству ни в коем случае! Понял, десятый?» Десятый что-то невнятно ответил и замолчал. Александров посмотрел на окна областного кабинета министров. Ему казалось, что лик Премьер-министра Беляева строго взирает на него из третьего крайнего слева окна на втором этаже. И даже не конкретно на него самого. Тяжелый взгляд Премьера скидывал по одной звездочке с каждого погона офицера…

«Немного осталось! Вот поворот еще и все! Там нас видно, никто не тронет!» — хрипло, еле ворочая сухим языком, сипел коммунист. – «Поднажмите, товарищи!» И вот как раз на повороте наперерез партнерам выскочил еще один милицейский наряд. «Писец, обложили!» — пробормотал Хозяин скелета. – «Не уйти!» Преследователи вырвали из онемевших рук владельцев гроб и положили его на землю. Лампочки на боках все еще переливались, чуть подсвечивая грязный снег, окурки на асфальте и нечищеные носки милицейских ботинок…

Через час Марголин распустил пикетчиков и отправился в здание УВД, где составляли протоколы об административном нарушении на всех троих участников похищения гроба. Сам предмет спора был упрятан в дальний милицейский кабинет и лампочки на нем до сих пор сверкали, так как от тряски и броска о землю блок питания заклинило окончательно, и он не отключался. А милиционеры, по причине приключившегося с ними какого-то священного ужаса, не желали даже притрагиваться к этой получившей статус вещественного доказательства штуке.

Марголин быстро вызволил членов оргкомитета пикета из милицейских объятий и через час все инициаторы акции уже пили пиво в том же месте где и созрела идея. Вместе с ними потягивал «Холстен» и главный областной коммунист. Пили молча, переживая последние события. И только Хозяин скелета иногда тяжело вздыхал, жалея об утраченной собственности.

Подполковник Александров пришел домой. У порога его встретила жена. Когда он снял фуражку, супруга ахнула – вчера еще черные как смоль волосы Александрова были покрыты налетом седины. «Под пулями был, наверное», — с трудом подавив рыдания, подумала она.

Премьер-министр Беляев сидел за рабочим столом, уронив тяжелые руки вниз. «Хоть бы не очень эти писаки всю эту историю раздули. Итак, уже в Москве на нас косо смотрят», — размышлял он. Потом тяжело встал, достал из сейфа бутылку виски, налил целый стакан и залпом выпил.

Пресс-секретарь Губернатора по имени Тихон закончил делать обзор прессы для шефа на завтра и грустно посмотрел в монитор. На экране светился заголовок заметки про пикет корреспондента ИТАР-ТАСС: «Гроб отобран, власти не вышли». Потом вздохнул, все выключил и пошел в любимую кафешку выпить соточку коньячку.

Блок питания в гробу сел ровно в полночь. И в одном из кабинетов УВД, убогую обстановку которого тускло освещали лампочки на стенах домовины наступила полная темнота…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Предыдущая статьяШИНИШИЛТА. Три поцелуя смерти. Часть 4.
Следующая статьяНапрасный выстрел
Александр Ершов
Советник генерального директора Прионежской сетевой компании. Родился в Медвежьегорске. Закончил исторический факультет Петрозаводского университета. Работал в комсомоле, чего не стыдится и что считает бесценным опытом. Немного поработал в бизнесе, но понял, что это не его. Десять лет отдал телевизионной журналистике. Член Союза журналистов России. Автор книги "Городские истории. Путевые заметки".