Сосед по подъезду негодовал. «Скоро выборы, там они и стали зазывать. Посмотрите, написано: «Центр защиты прав граждан», а теперь без адвоката ничего не защитить, никаких прав. Они-то, посмотрите, под видом юридической защиты свою партию рекламируют. Сами поборы все эти устроили. Все законы «под себя» приняли. За капитальный ремонт и прочее, а теперь, видите, мне расскажут «Как уменьшить размер квартплаты»». Текст на половинке стандартного листа приглашал «на собрание жильцов дома», где «будут рассмотрены важнейшие вопросы». В верхнем левом углу листовки красовался, хотя и в довольно низком качестве, черно-белый портрет партийного лидера.
Если переместить в сторону обоснованные сомнения соседа по вопросу эффективности работы российских политических партий в предвыборный период, то в его словах можно обнаружить очень важное положение, касающееся работы профессиональных адвокатов. Ведь именно в настоящее время значительно интенсифицировались дебаты о так называемой «адвокатской монополии».
Поводом к дискуссии стало принятие федеральным министерством юстиции «Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи» и внесение ее в правительство в конце 2015 года. Согласно этому документу, предполагается объединение юридической профессии на базе адвокатуры. Соответствующий закон должен быть принят в течение ближайших двух лет. Для занятия профессиональной юридической деятельностью необходимо будет получить статус адвоката. При этом юридическую помощь без адвокатского статуса по-прежнему смогут оказывать только штатные юрисконсульты предприятий и организаций, работающие по трудовому договору, а также работники государственных юридических бюро.
Адвокаты уже имеют монополию на большую часть работы по уголовным делам. Только они могут представлять интересы обвиняемых и подсудимых (на свидетелей и потерпевших это не распространяется). Обсуждаемая адвокатская монополия означает распространение адвокатского статуса на работу по гражданским и административным делам.
Сейчас в гражданских процессах, которых абсолютное большинство, интересы сторон может представлять, в принципе, кто угодно, даже лица без высшего образования. По оценкам отраслевых специалистов, в общероссийском масштабе в суды поступает порядка 18 миллионов гражданских дел в год.
С одной стороны, нынешнее адвокатское сообщество с таким «валом работы» просто не справилось бы. С другой, это не только ставит под сомнение профессионализм судебных представителей и угрожает реальным интересам граждан, но и затрудняет работу судебных органов. Определенная часть судебных представителей ориентирована лишь на систему продаж свои «услуг», не особо утруждая себя достижением высокого качества выполняемой работы и соблюдением этического кодекса.
Известно, что важным дисциплинирующим фактором для любого адвоката является возможность судьи (и, конечно, собственно клиента) направить сообщение в адвокатскую палату о допущенных нарушениях профессиональной этики. В отношении других категорий судебных представителей такой сдерживающий механизм полностью отсутствует. У адвокатов есть органы самоуправления, экзамены на получение доступа к профессии, этический кодекс, система дисциплинарных взысканий. Однако значительная часть представителей юридического бизнеса не спешит вступать в адвокатское сообщество.
Во многом это объясняется ограниченной функциональностью адвокатских форм ведения деятельности для юристов. При меньших издержках интересы профессиональных юристов могут быть реализованы в форме коммерческой организации, позволяющей распределять прибыль между участниками. Немаловажную роль в этом выборе играет также упрощенная система налогообложения, которую могут применять коммерческие организации, но не могут адвокаты.
Одно из немногих значимых преимуществ адвокатского статуса – адвокатская тайна, которая уже сейчас мотивирует многих юристов, практикующих в сфере гражданского права, получать статус адвоката. Этот механизм защиты стал особенно актуальным в свете последней правоприменительной практики, когда грань между хозяйственной деятельностью и экономическим преступлением оказалась совсем зыбкой. Адвокатская тайна – это своеобразная броня от сотрудников правоохранительных органов, которая означает запрет на изъятие документов у адвоката, на разглашение материалов дела адвокатом в случае вызова на допрос. Хотя в исключительных случаях обыск в отношении адвоката возможен, если есть подозрение в преступлении и в судебном решении указаны конкретные предметы изъятия, профессиональная тайна остается привлекательным бонусом адвокатского статуса.
Очевидно, что регулирование сферы юридических услуг – очень деликатная сфера. Рубануть с плеча и, например, обязать всех судебных представителей иметь диплом о получении высшего юридического образования означает мгновенно изменить ситуацию на рынке. Более того, обсуждаемы даже вопросы создания отдельной профессиональной ассоциации и введения специальной лицензии на практику.
Можно вспомнить крайне неудачную попытку введения адвокатской монополии в арбитражном процессе в 2000-х годах. Соответствующие положения были закреплены в начальной редакции Арбитражного процессуального кодекса, но отменены после решения Конституционного суда, который указал, что такое ограничение нарушает конституционное право на юридическую помощь. Кстати, именно на этой «кривой» и пытаются порой «выезжать» самые разнообразные центры защиты прав граждан, с рассказа о предвыборной мишуре которых и начался этот материал.
